конечно, то и дело заглядывая в «хорошо укомплектованный бар». Хотя по своим питейным способностям Эллиотт никогда не мог сравняться с Филби, выпивал он с большим удовольствием, несмотря на диабет, с которым боролся, попросту не употребляя сахара. Большинство его коллег даже не подозревали, что он диабетик; проявляя характерное для него безрассудство, Эллиотт не желал поступаться развлечениями ради здоровья. Когда судно вошло в порт Фритауна, на причале Эллиотта приветствовал Грэм Грин – на тот момент не особо довольный жизнью представитель МИ-6 в Сьерра-Леоне, подходящем месте, чтобы собирать материалы для прозы, но полном захолустье с точки зрения разведки. Едва бросив на Эллиотта взгляд, Грин провозгласил его «самым невзрачным армейским офицером, которого когда-либо видел». За выпивкой Грин объяснил, что считает главным поводом для беспокойства «нехватку противозачаточных средств в Сьерра-Леоне», и Эллиотт «сумел частично разрешить эту проблему благодаря щедрости некоторых наших пассажиров». Николас решил, что они предназначались для личных нужд Грина; на самом же деле будущий романист устроил «передвижной бордель», чтобы вытягивать секреты из «двух одиноких немцев, заподозренных в шпионаже за британским судоходством», и работницы заведения требовали защиты от венерических заболеваний.
В Лагосе Эллиотт пересел на транспортный самолет «Дакота» и пять дней спустя достиг Каира, галопом проскакав по Африке через Кано, Форт-Лами, Эль-Фашер и Хартум. После того как Эллиотт доложил о своем прибытии руководству, ему сообщили, что в качестве первого задания он должен отвезти целый грузовик секретных материалов в Иерусалим на безопасное хранение, а потом отправиться в Бейрут. Затем ему предстояло сесть на легендарный экспресс «Тавры», идущий в Турцию.
Старый поезд медленно поднимался на Таврские горы, потом тихонько семенил по Анатолийскому плато в Анкару, а оттуда в Стамбул, никогда не превышая скорости тридцать миль в час и постоянно останавливаясь без видимых причин. Еда в вагоне-ресторане была отменной, и Эллиотт счел путешествие «восхитительным», а еще более приятным его сделало общество новой секретарши, молодой англичанки по имени Элизабет Холбертон.
Мисс Холбертон произвела на Эллиотта большое впечатление. В начале войны она побывала в моторизованных частях и водила джипы в пустыне, а потом стала секретарем в ставке верховного командования в Каире. Ревностная католичка с аристократическими манерами, она обладала острым умом, находчивостью и какой-то сдержанной красотой. Отец Элизабет в свое время руководил Бомбейско-Бирманской торговой корпорацией, а мать происходила из ирландской семьи потомственных судей. Молодые люди отлично поладили. Когда запасы воды в поезде иссякли, кондуктор принес Элизабет бутылку турецкого куантро, предложив почистить им зубы. Девушка назвала такой опыт освежающим. Эллиотту это понравилось.
Дипломатической столицей Турции была Анкара, но посольства