да, хотя «почти» – пожалуй, слишком сильно сказано.
– Тогда ты должен знать, что искусственный человек биологически неотличим от обычного человека. А отсутствие души снаружи не проявляется.
– Мм? Дорогая, я ведь обычный прихожанин, а в вопросах души пусть разбираются богословы. Однако на самом деле искусственное существо легко обнаружить.
– Я не сказала «искусственное существо». Под это определение подходит даже говорящая собака, такая как Лорд Нельсон. Но искусственный человек строго ограничен человеческой формой и внешним видом. Так как же ты его отличишь? Викки говорила чушь, когда утверждала, что может различить. Возьми, скажем, меня. Брайан, ты ведь знаешь меня со всех сторон… И я очень рада этому обстоятельству. Так кто я? Искусственный человек или обычный?
Брайан ухмыльнулся и облизал губы.
– Мардж, милая, я засвидетельствую в любом суде, что ты человек с точностью до девяти знаков после запятой… За исключением тех мест, которые ангелоподобны. Назвать их?
– Я знаю твои вкусы, родной, в этом нет необходимости. Спасибо, но… Пожалуйста, будь серьезным. Предположим, ну, чисто умозрительно, что я – искусственная. ИЧ. Каким образом мужчина, побывавший со мной в постели, как ты прошлой ночью и во множестве других ночей, обнаружит, что я – ИЧ?
– Марджи, прекрати. Это уже не смешно.
(Иногда обычные люди выводят меня из себя.) Ровным голосом я сказала:
– Я – искусственная.
– Марджори!
– Не веришь мне на слово? Тебе нужны доказательства?
– Прекрати эти дурацкие шутки! Немедленно! Или, когда мы вернемся домой, я тебя просто выпорю! Марджори, я никогда пальцем тебя не тронул… И ни одну из своих жен, но, ей-богу, ты заслуживаешь трепки!
– Да? Видишь этот последний кусочек пирога на твоей тарелке? Я сейчас возьму его. Накрой ладонями тарелку и попробуй помешать мне.
– Не валяй дурака.
– Попробуй, накрой. Ты не сумеешь сделать это так быстро, чтобы остановить меня.
Мы взглянули друг другу прямо в глаза, и вдруг он начал сдвигать ладони. Чисто автоматически я вошла в овердрайв, взяла вилку, подцепила кусок пирога, пронесла его между сдвигающимися ладонями Брайана и вышла из овердрайва прямо перед тем, как положила кусочек пирога себе в рот.
(Пластиковые ложки в приюте нужны были не для моего унижения, а для моей безопасности. Когда я впервые взяла в руку вилку, я проколола себе губу насквозь, потому что не умела еще замедлять свои движения до уровня обычного человека.)
Выражение лица Брайана было невозможно передать словами.
– Достаточно? – спросила я. – Наверное, нет. Что ж, дорогой, давай тогда поздороваемся за руку. Пожмем друг другу руки и посмотрим, кто кого. – Я протянула ему правую руку.
Он поколебался, потом вытянул свою. Я позволила ему ухватиться как следует, а потом медленно и осторожно начала сжимать ладонь.
– Не сделай себе больно, милый, – предупредила я его. –