бережно отложила большую книгу, которую читала, поднялась и, закинув руки за голову, сладко потянулась. Ее стан выгнулся, маленькие округлые груди поднялись, широкие рукава дерюжного платья сползли, обнажая локотки. И столько потаенной чувственности было в этом движении, что отец Годвин смутился и отвел глаза. Пожалуй, он понимал вождя Маккензи, потерявшего голову от фейри острова Хой. Дай Бог, чтобы он и впрямь был добр и покладист с этой своевольной девушкой.
Священник медленно поднялся и направился к входу в часовню.
– Отче Годвин! – окликнула его Мойра. – Разве вы не благословите меня напоследок?
Не поворачиваясь, он покачал головой.
– Нет. На подобное я не стану тебя благословлять.
Он скрылся за углом, и девушка осталась одна. На какой-то миг ей стало страшно. Она уезжает без напутствия человека, такого доброго и чистого, столько сделавшего для нее. Но потом Мойра решительно вздернула подбородок и выпрямилась. Ну и пусть!
Скоро отец Годвин ударит в колокол, призывая на службу своих прихожан. Если они придут. Ибо в такой ясный майский день мало кто думает о грехах. Хочется мечтать о будущем, строить планы или же, довольствуясь тем, что океан ныне тих и спокоен, уйти на промысел сельди. Отчим Мойры Эрик тоже ушел этим утром в море, и девушка гадала, удастся ли ей попрощаться с ним до того, как за ней приедет Гектор Рой. А священник… Что ж, она устроит свою жизнь и без его благословения!
Она развернулась и побежала по тропе домой. Ее ноги мелькали в прорехах обтрепанного подола, ветер играл длинными распущенными волосами. И она была фейри! Фейри этого острова, но и женщиной, согласившейся отдать свою юность и красоту в обмен на достойные условия жизни. Она ни о чем не пожалеет!
Подбегая к своему жилищу, Мойра увидела одного из братьев, десятилетнего Магнуса. Мальчишка копал торф в болотистой низине за пустошью, а когда Мойра приблизилась, поглядел на нее отнюдь не приветливо:
– Эй, шлюха, скоро за тобой приедет твой голоногий горец. Иди подмойся.
Магнус злился, что теперь его заставляют выполнять работу, которой ранее занималась Мойра. Из-за этого он не смог уйти с отцом и старшими братьями в море. Да и здешние мальчишки постоянно твердили, что его сестра – блудница. Однако самой Мойре и дела не было до обид Магнуса. У нее редко ладились отношения с братьями.
Свою мать девушка увидела, когда подходила к скио – жалкому рыбацкому жилищу на склоне над морем. Скио было построено из плоских камней, которых так много на острове, но без единой деревянной подпоры – деревья здесь не росли. Щели в стенках замазывали илом, который то и дело вымывали дожди и бури, и их приходилось замазывать вновь, отчего жилище при приближении казалось коробом из грязи, покрытым сверху вязанками вереска, придавленными камнями. В скио не было окон, и дым выбивался наружу из-под заменявшей дверь тюленьей кожи, настолько задубевшей от соли и непогоды, что она стала твердой, как доска. Рядом с входом на веревках сушились выпотрошенная рыба и тушки бакланов, в загоне