жизнью, – заявил Андре. – Но только не такого, как Хамид. Да, кстати… – Он отложил вилку и, выпрямившись, оглядел поляну. – Тебе не кажется, что этот кретин пошел за нами следом?
– Через перевал? Ты в своем уме? Ведь он же что есть мочи поскакал прямо в противоположном направлении. С чего ты решил, что он… – Жо-Жан умолк и потянулся за пистолетом.
– Ну, я просто подумал… Впрочем, не важно. – Андре пожал плечами и добавил: – У меня возникло странное ощущение, что за нами следят. Но мы ведь не сталкивались ни с какими признаками цивилизации уже несколько дней, верно?
– Что до меня, то я жду не дождусь, когда мы хоть с кем-нибудь столкнемся. – Джозеф-Жан сунул пистолет обратно в кобуру. – Здесь ужасно холодно, а еда… – Он вздохнул и поморщился.
– Вот именно… – кивнул Андре. Он швырнул кусок хлеба в кусты и отодвинул от себя тарелку с козлятиной, к которой почти не притронулся. – Знаешь, мне такая еда в горло не лезет.
– Шутишь, наверное. Ладно, продолжай работу. А я пока все вымою. – Жо-Жан собрал тарелки и отправился с ними к ручью.
Андре занялся рукописью, но никак не мог отделаться от ощущения, что за ним следят. Внезапно он заметил краем глаза какое-то движение. А затем отчетливо увидел, как из кустов на краю поляны – там были сложены мешки с неразобранными вещами – протянулась маленькая смуглая рука. Не на шутку разозлившись – такая откровенная попытка воровства! – Андре поднялся и, стараясь не шуметь, зашел с другой стороны кустов. Он сумел увидеть лишь тощий зад в мешковатых шальварах и тонкие маленькие ноги в поношенных сандалиях.
Андре наклонился и схватился одной рукой за шальвары, а второй – за ворот мальчишеской рубашки. Еще секунда – и он вздернул воришку в воздух.
– И как это, по-твоему, называется? – спросил Андре на турецком.
Мальчишка глухо вскрикнул и отчаянно замолотил в воздухе руками и ногами. Андре бросил его на землю, и тот со всего размаху сел на задницу, резко выдохнув при ударе. В испуге глядя на Андре широко раскрытыми глазами, мальчишка закричал:
– Господин, я не хотел сделать ничего плохого!
– Да?.. А зачем тебе понадобился мой мешок?
– Нет-нет, мне не нужен ваш мешок! Я собирался подобрать то, что вы выкинули. – Он встал; его тщедушное тельце все тряслось.
Андре посмотрел туда, куда мальчишка указывал пальцем. Там, в дальнем конце зарослей кустарника, лежал большой ломоть хлеба, который он выбросил перед этим.
– Я не вор, – заявил мальчишка, вскинув подбородок. – Я подумал, что вы его не хотите.
Андре оглядел мальчугана с головы до ног. Одежда на нем была поношенной, и он производил впечатление сильно истощавшего. Темные глаза казались огромными на овальном лице с изящными чертами, а черные волосы были неровно подстрижены.
– Как тебя зовут? – спросил Андре сурово.
– Али, эфенди[1].
– Из какой ты деревни?
– У нас все умерли. От чумы.
Джозеф-Жан,