Роскошный – это очень слабое определение, поверьте. У меня даже дыхание перехватило. Рост – примерно метр девяносто пять. Плечи – как у атлета Шварценеггера, только не уродливо бугрящиеся мускулами, а … просто дающие понять, что сила в этих плечах и руках немереная. Короткая стрижка (цвет соль с перцем, благородная дань возрасту), породистое загорелое лицо и почти прозрачные светло-серые глаза. Великан сдержанно улыбнулся и вопреки правилам этикета первым протянул мне руку:
– Будем знакомы, Георгий Петрович. Для друзей можно просто – Георгий.
Пожатие было сильным, быстрым и теплым.
– Витальевна Вита, – пролепетала я, – для друзей – просто Витальевна, в смысле Вита, то есть Вика.
Татьяна весело рассмеялась и подмигнула великану. Видимо, они оба привыкли к тому, какое впечатление производит на дам сей Аполлон, поэтому от души веселились:
– Гоша – главный человек в нашем доме после Сережи. Его правая рука. Его вторая голова, глаза, уши и, что там еще у человека главное…
Я внезапно разозлилась. В моем состоянии взбеситься было легко. Даже очень. Я сделала вид, что подыгрываю «подруге» и поспешила добавить: – Второе легкое, вторая почка, второе сердце. Хотя, если сердце второе, и даже голова, то это уже отклонение от нормы. Твой муж болен, дорогая? Или инвалид Георгий Петрович?
Татьяна в недоумении уставилась на меня. Зато Георгий Петрович очень хорошо понял дурацкую шутку. Веселый блеск в его глазах словно стерли ластиком, он сухо кашлянул и отодвинул меня от чемодана:
– Позвольте, я отнесу ваш багаж.
Когда великан скрылся за голубым стеклом дверей, Татьяна шепотом обратилась ко мне:
–Какая муха тебя укусила? Гоша – реально главный в доме. В отсутствии Сережи, – тут же поправила себя она – Ты не ссориться с ним должна, а дружить. Иначе у нас с тобой будет масса проблем.
Какие проблемы нам грозят в случае немилости Гоши Великолепного, я так и не успела выяснить, так как Татьяна меня подвела к дверям ванны, сунула в руки полотенце и, сказав, что ждет меня в кухне, быстро скрылась в том же направлении, что и Георгий Петрович.
Ванная комната в доме Качаловых была ничуть не лучше моей собственной. Та же стильная итальянская сантехника, тот же унитаз, со встроенным биде и подогревом, те же плюшевые пушистые коврики на теплом полу. И даже мисочка с сухим кормом и лоток для кошачьего туалета такие же, как у нас. Видимо у Качаловых тоже жила кошка. Хозяин лотка обнаружился на полочке, с которой Татьяна минуту назад брала полотенце. Это был огромный рыжий котяра с легкомысленным зеленым ошейником на мощной шее. Кот несколько секунд пристально изучал меня, потом мое отражение в зеркале, потом коротко муркнул и прикрыл глаза здоровенной лапой. Я была ему не интересна.
Изучение туалетной комнаты (гостевой, по всей видимости) мне ничего не дало. Шеренга шампуней и гелей, мочалки в нетронутой упаковке, такие же, запаянные в пластик, зубные щетки. Вот только мылом кто-то совсем