диалог (трансцендентальная функция) преодолевает одиночество атеистического сознания и выводит личность на обогащающий ее уровень взаимодействия со всем непроявленным миром. Личность становится равным участником диалога со всем бесконечным миром природы и человека.
В работах Г.М.Назлояна, мы видим, что «патологическое одиночество» – основная первопричина душевных расстройств, и «восстановление диалога» – путь и метод возвращения душевного здоровья.
Г.М.Назлоян организует метод психотерапии вокруг процесса реконструкции «зеркального двойника», создавая портреты своих пациентов. Он отследил, что нарушения восприятия зеркального двойника связаны с нарушениями внутреннего диалога и, как следствие, диалога с миром и людьми. В результате таких нарушений формируется патологическое одиночество.
Создавая свой метод психотерапии – маскотерапию, Назлоян частично отразил запросы своих клиентов, выросших в странах социализма и в распадающейся стране (80-90-е гг.). Он цитирует Фрейда, Юнга и других выдающихся психотерапевтов и философов, периодически привнося тему религии и Бога в свои тексты, но ни разу определенно не говорит, что внутренний диалог – диалог сознания с бессознательным – подобен диалогу Человека с Богом.
Тысячи лет мировой культуры и сотни лет опыта затворников и отшельников в истории России доказывают, что одинокий, с точки зрения внешнего наблюдателя, человек, имевший постоянный внутренний диалог с Богом, мог и может избежать патологического одиночества и возвыситься до самых ярких вершин человеческой природы.
Время техногенной культуры и атеистического мировоззрения вырастило людей с сознанием одиночек. Одиночество стало архетипическим признаком жизни. Возник архетип Одиночки, характеризующийся полной внутренней изоляцией, пустотой и холодом, остановкой времени и бесцельностью существования.
Находясь в одиночестве, человек может вести диалог с самим собой или со своим зеркальным двойником, но в это время ему обязательно необходимо идентифицировать себя или своего двойника с кем-либо еще из своей памяти. Если в памяти не оказывается субличностей, с которыми можно вести диалог, возникает то патологическое одиночество, которое ведет сознание к диалогу с врожденным бессознательным. А там образов бесконечно много и они выходят за пространство и время, что и формирует для внешнего наблюдателя патологичность наблюдаемого одиночества. Человек, ведущий преимущественно диалог с бессознательным, в котором «умерли боги», зацеплен очень мало за духовность, объективный мир и мир живущих вокруг него людей, что придает его жизни признаки душевного расстройства.
Если диалоги отшельников или затворников с Богом и миром его религии всегда имели узнаваемые признаки, находились в рамках культурных ценностей и могли быть определены как откровения, то в наше время диалоги душевно больных атеистов нужны только психиатрам,