солидней рукава.
Елена Виноградова
Их осталось только тридцать
Верных родине доныне,
Где хлебов почти не сеют,
Где земля рожать устала…
Журавлиный клин редеет.
Что с тобой, Россия, стало?!
Их осталось ничего-то,
а когда-то было много.
Даже думать неохота,
где окончится дорога.
Они были величавы,
травоядны и смиренны —
жалко, правда, не курчавы,
но и не обыкновенны.
Нравы наши измельчали,
души наши обмелели.
Хорошо было вначале.
Что ж мы – вовсе одурели?
Они только в зоопарке —
в лепрозории свободы.
Извели их по запарке
мы – моральные уроды.
Вот ужо придёт Мессия —
не покажется нам мало!
Родина слонов Россия,
что с тобой, Россия, стало?
Александр Габриэль
1
Вакантно. На душе поют ваганты
про власть вина, про глупый политес;
про то, как дистрофичные Атланты
страдают недержанием небес
Вакантно. Вместо Гегеля и Канта
в душе – сквозняк и тонны чепухи.
И в стены слепо тычутся стихи —
ублюдочные отпрыски таланта.
Галантно. В телевизоре гаранты
токуют, наплевав на политес,
и мэтров безразмерные таланты
страдают недержаньем поэтесс.
Сосиски силиконовы, как сиськи,
а цены блин как на «Мадам Клико»…
Всё как всегда – нормально, по-российски:
хрен под рукой, а локоть далеко.
Зато вакантно! Дремлют Росинанты
и буцефалов бродят табуны,
ублюдочные отпрыски таланта
стихами в стены тыкать не должны.
Бери коня и музочку в борделе,
строчи строкой, как Анкин пулемёт…
Да не тяни! Ну, что ты, в самом деле?
Вакантно место. Вдруг другой придёт?
2
Глотает таблетки старик Козлодоев
распухла простата. Намокла постель.
Проблемы со зреньем, проблемы со слухом
и запоминанием начатых фраз…
А где-то Голицын не падает духом,
в кустах ублажая по дюжине враз.
Нога заплеталась за ногу другую,
а, может быть, ту… ну, что та, да не та —
старик Козлодоев, на коз негодуя,
простату лечил, что в боях нажита.
В ночи надрывался поручик Голицын,
корнет Оболенский ему подвывал.
По дюжине к ним прилетали девицы
в подвал, на чердак и на сеновал.
Потел Козлодоев, как вербные почки,
но не распускался, хоть тресни, хоть плачь.
Он камни вытаскивал пальцем из почки.
При помощи клизмы имел его врач.
Как яйцами, китель звенел орденами:
сдавай караул, то есть презерватив.
Лежал