надежду на благое, мало-помалу портились духовно, остывали и черствели; через год другой нажитые апатия и жестокость порождали храбрость в общении, поэтому вы даже не заметили, как в течение ещё нескольких лет раз десять вступали в некогда вожделенные отношения с самыми разными девушками, но непрестанно разочаровывались во всех и продолжали утрачивать способности к высоким чувствам, но боле склонялись к чистой похоти, хотя похоть не бывает чистой; прошло ещё столько-то времени, вы отвлеклись от самого себя, ушли в обыденность, насовершали ошибок и – по собственным ощущениям – повзрослели, изменились, причём дважды или трижды, уже не похожи на своё прошлое и вообще мало что сохраняете от былых времён; вы снова верите в любовь и хотите именно любить. Но вы неизбежно сталкиваетесь с известными трудностями, не наступаете, конечно, на старые грабли, но начинаете вспоминать о них и черствеете вновь; и тут вдруг совершенно случайно вы знакомитесь с девушкой своей мечты, вполне симпатичной внешне и содержащей внутри себя весь набор противоречивых качеств, вами желаемых, но никогда не укладывавшихся у вас в голове вместе; естественно, вы сталкиваетесь с трудностями, надеваете маски, играете роли перед ней, дабы внушить приязнь к себе, а уж потом показать своё настоящее лицо, не страшное вовсе, но не такое безупречное, чтобы можно было показывать его сразу; проходит несколько встреч, вы продвигаетесь вперёд, но весьма ничтожно, поэтому риск допустить ошибку и негативные последствия от неё всегда держатся на высоком уровне. Случается трудный день – повседневность никуда не денешь, – но после всех дел вы встречаетесь с этой девушкой почти что на её территории, подходите к пустой детской площадке, где случилось ваше первое объятие, а там для утоления голода выпиваете, допустим, молоко, на сей раз много молока, потому что упаковка от него больше не закроется, а выбрасывать всё-таки жалко; затем вы с нею (с девушкой) гуляете – и всё кажется чудесным, идёт по плану, но через полчаса молоко даёт о себе знать тем, что за какие-то две-три минуты желание посрать появляется внезапно и достигает своего пика, слишком быстро начинает вызывать конвульсии и боли в животе, отчего вы понимаете сразу, что при всём терпении обосрётесь через пять минут в лучшем случае, а положение безысходное – центр города, общественный парк, вокруг ходят люди, а вообще-то на улице зима, поэтому всё в парке просматривается и не прикроют вас ни кусты, ни деревья, а от девушки то же не отвяжешься просто так, чтобы не пришлось выпутывать потом, да и домой к ней (если попросишься) идти минут сорок, а к себе – ехать час, а приступы болей в животе усиливаются и подгоняют принять решение, сделать выбор без выбора – и таковой бывает жизнь… в аналогичном положении оказался и Ваня, но не в прямом смысле, хотелось бы думать…
У многих атлетов, даже если они добиваются чего-то наглядного в будущем, при начале известного стиля жизни всегда возникает такая проблема: