но прочная, не все заклинания открывали внимательному взгляду свое предназначение, но в основе их, без сомнения, лежала скрытность. Этот кабинет экранировали от любых видов магической слежки, создав великолепный «глухой кокон».
– Однако вы умеете вести переговоры. Мне понадобится немного времени.
– Ожидание постепенно превращается в неприятную привычку, – вздохнул волшебник, прежде чем покинуть кабинет.
Нужно было подождать еще немного, еще совсем чуть-чуть.
Гвардейцы почувствовали себя достаточно окрепшими, чтобы вновь взяться за карты, и начали партию в прыткий куп, сидя на кровати Вадильфара.
Тобиус, устроившись у окна, раскрыл свою книгу и вернулся к занятиям. Проработав весь оставшийся день и отвлекаясь лишь на уход за стремительно поправлявшимися подопечными, серый магистр несколько устал, и пришедшая ночь все-таки заставила его отложить книгу.
– Скоро нам вообще не придется расставаться, так часто мы стали видеться.
– Если ты думаешь, что мне это нравится, то зря. Что ты здесь забыл?
Клубящаяся тьма издала смешок и поползла вперед.
– Твой разум подобен изъеденной дырами сырной голове. Не представляю, как ты еще сохраняешь рассудок.
– И что же? Ты все время ползаешь по разным частям моей сущности, ожидая, пока я засну?
– Порой я сам делаю новые дыры, подтачиваю основу твоего «я».
– Тварь.
– Ты – моя пища. Стоило ли ожидать чего-то другого?
– Сгинь.
– Как хочешь, но я буду поблизости. Твои кошмары всегда очень интересны.
Шепчущий растаял, и Тобиус остался один на просторах бескрайней серой пустоши… покрытой стеклом. Она не была ровной или гладкой, нет, за тысячи лет ветер нанес ей много ран и поднял ввысь сотни тысяч стеклянных осколков, что сделало ее опаснее бритвенного лезвия. Тобиус знал, что это за место, хотя никогда не бывал в нем, ибо Драконова Пустошь находилась едва ли не на другом конце мира.
Понимая, что это сон, волшебник все же не был властен над ним. Прикованный к пустоши, он стоял босой и озирался. Все виденное наваливалось на его сознание невнятным гнетом. Не представляя иных возможностей, Тобиус просто побрел по стеклу в безмолвную даль.
Проблуждал Тобиус в стеклянной пустоши недолго – пока стекло впереди не разошлось стенами глубокого каньона. Его края казались такими острыми, что даже смотреть на них было опасно, но серый магистр уверился, что именно в глубь каньона лежит его путь. Стеклянные стены поднялись по сторонам и оказались зеркальными.
В ломаных гранях то и дело мерещилось движение, но сколько бы Тобиус ни убеждал себя, что это преломление играет с его изуродованным отражением, страх не отступал. Будто что-то новое, что-то чужеродное следило из зеркал, перебегало из грани в грань, замирая, когда Тобиус пытался высмотреть его.
– Еще одного невидимого друга мне не хватало…
– Не страшись.
Маг вздрогнул, так как Шепчущий появился прямо перед ним.
– Его нет здесь.
– Кого