оскорбления от человека, на счету которого уже были – Аустерлиц, финский поход, Силистрия, гром Бородинской битвы, кровь Лейпцига и… Бастилия (она тоже за ним!).
Наступил 1814 год – армию Наполеона добивали уже на полях Франции. Попо сводил личные счеты с Наполеоном: он ненавидел узурпатора, воссоздавшего на развалинах Великой революции свою империю. Сыну исполнилось уже 18 лет, и Попо сказал ему:
– Саня, пора тебе воевать… Собирайся!
– Оставь сына со мною, – просила жена.
– Наш сын принадлежит не только нам, дорогая Софи, но в нем нуждается и отечество… Не спорь. Мы едем вместе.
Битва при Краоне началась рано утром. Французов было 50 000, русских всего 14 000. Попо, открыв сражение, еще не знал, что против него стоит сам Наполеон, а Наполеон не ведал, кто стоит во главе русских. Император скакал сейчас через фланги:
– Кто этот дерзкий, что осмелился вступить в единоборство лично со мною? Вернулся Барклай? Или подошел Беннигсен?
Французы в натиске отважном сминали передовые линии русских. В разгар сражения до Попо дошел слух:
– Молодой Строганов убит… Ядром ему оторвало голову!
– Коня! – И Попо поскакал в огонь битвы.
Нет, сын – невредим! – стоял в плотных шеренгах, счастливый от участия в битве. Попо с трудом перевел дыхание.
– Ты… жив? – спросил он. – Выходит, слухи неверны.
– Я жив, отец. Поверь, мне сейчас очень хорошо…
Битва при Краоне закончилась под вечер – в топоте и ржанье лошадей. Попо бросил на траву подзорную трубу. И вот тут, в конце битвы, к его ногам положили тело без головы, оторванной ядром. Это и был его сын… Что должен был испытать он, отец, когда с полей Франции увозил на родину тело сына, которому мать не могла на прощание даже заглянуть в лицо!
При встрече с женой Попо сказал ей:
– В последние мгновения жизни наш сын был счастлив. Поверь, это так: я видел его лицо – лицо счастливого юноши…
Для Попо жизнь кончилась. В грудь вошел туберкулез. Он отплыл на фрегате «Святой Патрикий», и была смерть на безлюдном корабле – на якорях, в скрипах шпангоутов, под вой собаки, лизавшей ему руки. Его погребли рядом с сыном на кладбище Александро-Невской лавры в столице…
Пушкин с большим уважением относился к семейству Строгановых и знал подлинную его историю. Остались его стихи:
О страх, о горькое мгновенье,
О… когда твой сын
Упал сражен, и ты один…
И предал славе ты чужой
Успех, достигнутый тобой.
Долгое время эти стихи так и печатали (с пропуском). Юрий Тынянов проставил на месте пропуска слово «Строганов», и тогда все стало ясно… А успех при Краоне Попо подарил графу Воронцову, который до конца дней называл себя «победитель при Краоне».
Был грозный для нашей страны 1942 год, когда в холодном номере неуютной гостиницы в Перми умирал человек с высоким лбом мыслителя. Это был Юрий Тынянов, и перед смертью он торопливо