Обнаженная медицина. Рассказы дерматовенеролога о суровых врачах и «везучих» пациентах
у женщины неожиданно наступает непроизвольное мочеиспускание. Хирург смотрит: жена друга, как-то неудобно ее в таком виде возвращать. Он просит санитарку снять трусы и постирать. Однако после такого наркоза отпускать пациентку домой просто нельзя.
«Давайте, – говорит, – в стационар, госпитализировать». На каталке ее и отвезли в палату…
Вот как эту историю рассказал муж: «Врач сказал, что уйдут на 5 минут. Я расслабился, вышел покурить. Жду. Курю-курю-курю. 15 минут прошло – никто не выходит. Опять закурил. Курю-курю-курю. Опять никого. Их не было больше часа! Начинаю волноваться. И вот выходит хирург и говорит: «Ты знаешь, там так получилось, пришлось много удалять, сделали операцию, поэтому положили в стационар. Приходи завтра. Сегодня к ней нельзя!» Я в шоке, к жене не пускают, связи никакой (а тогда не то что мобильных, стационарные телефоны не у всех то были). Пришел называется по знакомству.
А вот как потом рассказывала жена: «Всю ночь зуб болел. Пришли по знакомству к доктору. Зуб удалить, называется. По блату – под наркозом. И со мной вот что сотворили. Прихожу в себя: лежу в палате, не там, куда завозили. Я не в операционной. Понимаю, что не рядом с мужем. На кровати. Лицо болит, как будто меня по нему били, еще и забинтовано. В голове туман. Все тело тоже болит, как будто меня палкой били. Вдруг понимаю, что лежу без трусов. Прихожу в ужас – что было? Изнасиловали? Поворачиваю голову и вижу свои трусы на батарее. Что было, не помню. Господи, что же мужу то скажу?…»
Вот так бывает, если переоценить свои возможности. Это была наука на будущее и ему, и нам, молодым…
5. Страшная история
Эта глава о том, что молодость – поистине самое веселое время в жизни человека, и о том, что гипс существует не только для того, чтобы сращивать переломы.
В больнице, где я работал санитаром, был большой и очень красивый актовый зал. Там проходили всякие конференции, собрания. Главным украшением зала являлся огромный бюст Ленина. Его голова была размером в человеческий рост. На его плече спокойно могли сидеть двое.
И мы, молодые санитары, естественно, в этом зале устраивали танцульки. Как-то раз мы бесились: помню, я изображал солиста какой-то рок-группы. И вот в запале размахиваюсь и бью шваброй, которая заменяет мне гитару, Ленину в ус. И у него кусок уса отлетает.
У всех нас разом приходит осознание, что все, конец пришел. Ведь этот бюст – гордость Петра Петровича Терлецкого – главного врача больницы, сталиниста (в хорошем смысле этого слова, если сейчас возможно так сказать). И, если он узнает, что мы так надругались над его кумиром, нам никогда не светят положительные характеристики и направление в медицинский институт. Надо понимать, что все мы и работали только ради этого – ждали направления в вуз.
Очевидно, Ленина он нам не простит. Что делать? Но мы же медики! Быстро сообразили, что нужен гипс. Нашли его в зуботехнической лаборатории, замесили до необходимой консистенции. Прилепили кусочек уса. Не то. Отбили этот кусок. Заново слепили. Приделали. Посмотрели на него, остались