собственного достоинства.
Джефф и помог мне осознать, что настоящие учителя и хорошие родители не пытаются использовать угрозы, наказания или вознаграждения – в будущем и первое, и второе, и третье может пагубно отразиться на психике ребенка. На самом деле они и не держат детей под постоянным контролем и присмотром. Методами жесткого контроля мы заставляем детей воздерживаться от каких-то действий и вести себя так, как считают нужным взрослые. Порой это оборачивается тем, что дети становятся покорными, безвольными, а иногда все происходит наоборот: маленькие восстают против больших. Против всех своих авторитетов.
Однажды я возвращалась домой совершенно измученная. В тот вечер я и переосмыслила свою роль как учителя и воспитателя, свои методы и цели. Дети ведь достойны уважения! У них есть чувство собственного достоинства. Значит, с ними нужно вести себя так, как я хотела бы, чтобы вели себя со мной. Я поняла, что должна была задумываться о последствиях своих действий для мальчиков и девочек, с которыми работаю. Мы ведь вместе идем по дороге в страну знаний.
Через несколько лет после этого я стала работать с группой трудных подростков в школе, которую курировал педагогический факультет университета. У меня случился серьезный конфликт с одним из его сотрудников – заведующим лабораторией управления поведенческими процессами. Он узнал, что я не использую ни настенных таблиц, фиксирующих, в частности, опоздания, ни наградных флажков, ни звездочек, ни наклеек, и выразил свое неудовольствие. Я никого особо не хвалила, не применяла силовых методов, угроз и в качестве наказания никого не лишала привилегий. Я спросила мнение куратора о вверенных мне учениках. Справляются ли они, по его мнению, с тем, с чем должны справляться? А как выполняют задания? Заведующему пришлось согласиться с тем, что у нас все в порядке. Работают ли мои ученики сами по себе, без нажима? Да. Выполняют ли они задания сообща? Да. Решают ли свои проблемы? Да. А конфликтные ситуации? Да. Они мешают друг другу, безобразничают? Нет. Они работают, взаимодействуют и пытаются объединиться – стать командой.
Конечно, все сложилось так хорошо не сразу. Многие их этих моих учеников пришли с программ воспитания трудных подростков, а там применялись жесткие техники коррекции поведения. Они должны были докладывать обо всех своих поступках с утра до ночи и получать за это значки: один – за подъем, второй – за то, что делали это с улыбкой, третий – за то, что одевались. За три значка им давали завтрак. Я не удивилась, когда один из этих мальчиков спросил: «Что вы дадите мне, если я выполню задание?» А он моему ответу удивился. Я сказала: «Все, что ты получаешь, ты получаешь, когда делаешь это задание. Вот и все». Прошло некоторое время, прежде чем я смогла дать им понять, что верила в них, что знала – они могут выполнять поставленные перед ними задачи и решать свои проблемы. Да, их продвижение фиксировалось по регламенту, но они делали это сами. Эти мои ученики начали с трех вопросов.
На чем я остановился?
Куда я направляюсь?
Что мне