стечению обстоятельств опустившиеся в разное время практически в одном и том же удобном для посадки месте. Лишь ветерок бестолково носился по открытому пространству, снежной поземкой прикрывая и без того уже заснеженное пространство.
Их нельзя было оставлять в живых и отпускать с планеты, существ с других миров. Ибо они привели бы сюда за собой других, таких же, как и они сами. Кровожадных, убивающих ради своего удовольствия. Первое такое решение Планетарного Совета, принятое не так давно, несколько оборотов планеты назад, вызвало ожесточенные споры его сторонников и противников. Высказывался каждый, одновременно слыша внутри себя миллионы голосов других (кто виноват, что именно по такому пути пошло развитие жизни на этой планете?). Тогда никому из них и в голову первоначально не могло прийти, что можно мимоходом истреблять живых беззащитных существ, когда вдруг пришельцы с большого расстояния при помощи блестящих трубок стали убивать жителей планеты, убивать просто так, для развлечения. И когда то же самое повторилось с прибытием следующих пришельцев, окончательно стало ясно: подобные существа никогда не должны узнать о существовании этой планеты. Должны исчезать и они сами, и их транспортные средства. И это было сделано. И будет сделано впредь. Во имя жизни.
Чудь-озеро
Ивану Антоновичу Ефремову, выдающемуся
писателю-фантасту, посвящается.
1.
Клубы пара, вырвавшись из открывшейся двери бани, стоявшей на отшибе, на уступе берега реки, рванули было ввысь, в морозное чистое уже вечернее небо, но тут же, намертво схваченные холодом, упали на землю в виде пушистых снежинок, свидетельствуя, что мороз нешуточно взялся за свое зимнее дело. Из распахнутой двери выпрыгнул совершенно голый человек, промчался десяток метров до ближайшего сугроба, нырнул в него, тут же выскочил и опрометью кинулся обратно. У подходивших к бане по узкой вытоптанной в снегу тропинке четверых разновозрастных человек, несущих под мышками березовые веники и видевших все это собственными глазами, даже захватило дух.
– Ну, Никодимыч дает! – с восхищением сказал один из них, идущий первым, самый старший из четверых, – никакой черт ему не брат! Повезло тебе, Петрович, – с завистью продолжил он, повернувшись к идущему сразу за ним немногим более молодому второму, – и как тебе только удалось заполучить его в свою экспедицию? Я и так, и этак пробовал к нему подлизаться. И сколько народа к нему с такими же предложениями подваливало – не перечесть. Ан нет, полный отказ! А ты только появился – пожалуйста, он сразу к твоим услугам. И чем ты его берешь?
– Лаской и внутренней смазкой! – засмеялся второй, – а если серьезно, моя геологическая партия запланирована была еще два года назад, уже тогда разрабатывался маршрут. И я сразу же связался с Никодимычем и заручился его согласием. Уходим надолго