операции. Спецподразделения войск правительственной связи не так часто, как МВД или ФСБ, прибегают к силовым актам, но люди в таких подразделениях ничем не уступают профессионалам из спецбригад того же МВД; может быть, не хватает практики, что немаловажно. Но все это выяснится при ознакомлении собственно с планом операции.
Про себя Усманов окрестил базу инкубатором. Даже установил сроки – как птенцам: двадцать один день. Оказалось, раньше. Хотя как знать, пока идет подготовка, ознакомление, может быть, инкубационный период отряда совпадет с шутливо установленным им сроком.
А пока ничего не ясно: карантин, курс молодого бойца – множество определений. Но скорее бы уже они закончились. Неделю не видел семью, а уже соскучился по сыну, дочке, жене. Самому стало неловко оттого, что скучает даже по теще. Жене сказал, что уезжает в длительную командировку. К длительным отъездам мужа супруга была не готова, она практически не знала слова «командировка»: Геннадий постоянно находился рядом, в любой момент с ним можно было связаться по телефону, – тут сказывался характер его работы, собственно ведомство, в котором он проходил службу. И вот связь прерывается на целую неделю. Пока на неделю. Сколько еще? Ровно четырнадцать дней?
Испытание разлукой. Впервые Усманов примерил это старомодное определение на себя. Неуютно, тревожно, невозможно сосредоточиться на самых простых вещах, голову забивают посторонние мысли. Хотя какие они посторонние, когда ежесекундно вспоминаешь семью. Но стали бы посторонними, когда впереди забрезжило бы что-то имеющее форму, какое-никакое определение.
К вечеру, когда подсохла проявленная пленка, Усманов, закрывшись в свободной комнате, которую временно переоборудовал в фотолабораторию, включил фонарь. Комната наполнилась зеленоватым светом, при котором печатают цветные снимки. Он сделал пробный отпечаток, внимательно рассматривая его при обычном освещении, и сделал прикидку, сменив светофильтр: ему показалось, что на фотографии преобладают синие цвета.
Еще одна проба. Теперь полученный результат полностью удовлетворил фотографа. Он сделал еще несколько отпечатков, просмотрев их более внимательно. Почти на всех снимках присутствовал один человек – представительный мужчина в добротном темно-сером костюме. И всегда только вне помещений, в основном на улице: возле машины, у дверей какого-то офиса, у подъезда дома. Снимки были сделаны с довольно внушительного расстояния, однако фотограф использовал длиннофокусный объектив, Усманов определил это по крупному зерну на негативах. Несколько кадров были сделаны с большой высоты, возможно, с крыши здания.
Когда снимки высохли, Усманов вложил их в черный пакетик из-под фотобумаги и оставил на столе.
Что-то мешало заснуть ему в эту ночь, он снова и снова возвращался к фотографиям. Нет, он не знал мужчину, изображенного на снимках, но то, как снимали его, наводило на мысль о слежке. И удивительного в этом ничего не было, пленку ему передал полковник милиции и сказал, что снимки