Мимесис в изобразительном искусстве: от греческой классики до французского сюрреализма
века. Поэтому хотя Джотто мог бы еще застать в живых скульпторов реймского собора, принадлежащих готическому Средневековью, сам он предвещает новую эпоху – Возрождение, и как таковой выступает проторенессансным мастером.
«Приемы хорошей живописи» Джотто Вазари противопоставляет «неуклюжей» греческой манере, т. е. манере не античной, а византийской, которая в XIII в. достигла в Италии наибольшего влияния на местную живописную практику. Заметную роль в этом сыграло разо рение латинянами-католиками Константинополя в 1204 г., когда масса византийских икон была вывезена на Запад и многие иконописцы перебрались туда в поисках заработка.
Сильно недооценивая византийское искусство, Вазари видит в нем только аскетические черты, исключающие любое напоминание о земной жизни, все телесно и психически правдоподобное. Он пишет, что живопись и мозаика греков пестрит «линиями и профилями», что их «плоская» манера «не была плодом изучения, но передавалась многие годы от одного к другому, по обычаю, без какой-либо мысли об улучшении рисунка, ни красоте колорита, ни о каком бы то ни был благом изобретении».[62] Вазари имеет в виду каноничность византийского искусства, препятствующую ему изучать как природу, так и собственные возможности.
Надо сказать, что первый импульс к обновлению итальянская живопись получает от породившей ее византийской иконописи, в которой важные новшества развиваются уже с XI в. Итальянская иконопись усваивает их только двумя столетиями позже и тогда же перестает уступать греческим образцам в художественном качестве. Новшества в греческой иконописи проявляются в обогащении мимики и жестов персонажей и через это – в усилении повествовательности, а также живой выразительности и эмоционального воздействия образов.[63] В иконную вечность проникают поэтические и риторические нюансы картины.
Шедевром новой иконописи признана «Богоматерь Владимирская» (ок. 1100 г., д., т., 104 × 69 см, илл. 16) – византийская икона, привезенная из Константинополя на Русь около 1132 г. «Богоматерь Владимирская» стала главной богородичной чудотворной иконой на Руси. Предание возводит ее к образу, написанному евангелистом Лукой, т. е. она считается списком со списков первого образа Богоматери. Нам важно помнить, что теология иконы не имеет ничего общего с миметической концепцией картины.
16. Богоматерь Владимирская. Ок. 1100 г. Фрагмент. Москва, Государственная Третьяковская галерея.
«Богоматерь Владимирская» неоднократно в разные века поновлялась и дошла до нас в измененном виде. Но лики Матери и Младенца относятся к фрагментам древнейшей живописи и передают нежную и сдержанно драматическую экспрессию оригинала. Младенец с детской игривой пылкостью прижался к щеке Матери, обхватив рукой ее шею и пытаясь поймать ее взгляд, устремленный вдаль и застланный горем, ибо она предвидит крестные страдания Спасителя. Душевная боль заостряет тонкий рисунок ее бровей. Ее лицо буквально омрачено скорбью – лик Богородицы по тону темнее лика Младенца. Пухлая детская щека, касаясь