размер своей ноги. Кратковременная память считалась неизменной. Семь цифр воспринимались абсолютным пределом, изменить который, как полагали, невозможно.
Когда один из добровольцев запомнил восемь цифр, научная общественность растерялась. Когда же второй доброволец запомнил более сотни цифр, показалось, будто миллеровскую семерку сменило чудо. Вот как вспоминает об этом Эрикссон: «Все были ошарашены. Никто не мог поверить, что четко установленного лимита больше не существует. Но это была правда».
Эрикссон показал ошибочность общепринятой модели кратковременной памяти. Память – не размер обуви, ее можно улучшить с помощью тренировки. И здесь Эрикссон увидел неизученную территорию, достойную Гедина. Если кратковременная память ничем не ограничена, то что ограничено? Ведь любой навык – это форма памяти. Когда горнолыжник съезжает с горы, его мышцы помнят последовательность действий. Виолончелист, исполняя музыкальное произведение, тоже использует память. Так, значит, и для них справедлив эффект тренировки?
«Традиционно считали, что мозг имеет структурные ограничения, но если люди с помощью тренировки изменяют механизмы, обусловливающие навыки, то все можно сделать иным. Мозг – это биологическая система, а не компьютер. Он создает себя сам», – утверждал Эрикссон.
Так началась его тридцатилетняя одиссея в царство таланта. Эрикссон изучал все аспекты навыков, исследовал медсестер, гимнастов, виолончелистов, игроков в дартс и скрэббл, машинисток и офицеров спецназа. Он не измерял у них количество миелина (поскольку был психологом, а не неврологом, и диффузионно-тензорную томографию тогда еще не изобрели). Вместо этого он изучал талант, оценивая практические результаты, то есть измерял скорость и качество исполнения действий.
Вместе с коллегами Эрикссон проделал огромную работу, отраженную в нескольких книгах, самая последняя из которых «Кембриджский справочник по навыкам и достижениям» (Cambridge Handbook of Expertise and Expert Performance). В основу лег обширный статистический материал. Как оказалось, чтобы стать специалистом в любой области, необходимо потратить примерно десять тысяч часов на тренировку. Эрикссон назвал этот процесс «продуманной практикой» и определил ее как работу над техникой, постоянную конструктивную критику и сосредоточенность на устранении или компенсации слабых сторон. (Для практических целей мы можем считать «продуманную практику» и «углубленную практику» одним и тем же, хотя, будучи психологом, Эрикссон имел в виду психическое состояние, а не миелин. Но идея его заинтересовала. «По-моему, – сказал он мне, – корреляция [между количеством миелина и навыком] очень интересна».)
Вместе с такими исследователями, как Герберт Саймон и Билл Чейз, Эрикссон подтвердил «правило десяти лет» – интересную закономерность, обнаруженную еще в 1899 году. Согласно ей, чтобы стать известным специалистом в любой области (игра на скрипке, математика, шахматы и т. д.), необходимо десять лет упорных занятий. Даже такому