выслушала невестку внимательно, затем сказала – будто объявила приговор: благодари судьбу за то, что он тебя не бьет! Пусть гуляет, моему сыну можно.
Вика молча провела руками по волосам, несколько раз тяжело вздохнула, и, в конце концов, ударив рукой по спинке скамейки, произнесла:
– Это возмутительно! Что значит – «моему сыну можно»? С какой – стати?!
Я отвернулся, отыскивая взглядом плачущего мальчика, зная, что её возмущение будет долгим.
– Джавад? Ты меня слышишь?
Она неловко поднялась, опираясь на спинку скамейки.
– Отвечай, как твоя бабушка могла сказать невестке такие слова?
– Я не знаю, – ответил тихим голосом.
– А кто знает? Это же твоя бабушка?
– Да, моя.
– Тогда объясни!
– Не могу. Она очень своеобразная женщина.
– Женщина не должна обижать женщину, и, уж тем более, свою невестку.
– Вот когда я вас познакомлю, тогда сама у неё и спросишь, как она может это делать… И хватит об этом.
Захлопав ресницами, Вика молча села на скамейку. Наступила тишина, мы снова принялись за еду.
– Джавад, – вдруг сказала она. – Я не могу есть, пока не узнаю, что ответила невестка…
– Ничего не ответила, в этом я уверен.
– Просто замолчала и пошла заниматься своими делами?
– Послушай, ты так говоришь, как будто не знаешь кавказских обычаев. Все, что она скажет, обернётся против неё. Невестка не имеет права голоса. И уж тем более на претензии.
– А уйти от такого мужа она может?
– Нет, не может!
– Прямо девятнадцатый век! – возмутилась она.
– Правильно, моя бабушка родилась в 1899 году…
– Все равно не понимаю я твою бабушку… Как зовут-то её?
– Сабах. Она родилась ранним утром, поэтому и назвали в честь утра, «сабах».
– Все равно не понимаю, – повторила она, сжимая в руке бутерброд.
– Да, конечно, тебе это трудно понять. Она восточная женщина, воспитана совершенно по-другому. Человек помнит Николая Второго…
– Ну и бабушка у тебя… Дай мне ещё бутерброд. Понервничала, и сразу есть захотелось! Но после родов все изменится, ты не переживай! – принялась за свое Вика.
– Моя бабушка ради своих детей готова на все, хоть на войну ее отправляй. Пойдёт, не задумавшись, сам видел, как она стреляла из охотничьего ружья и всегда попадала в цель.
У Вики глаза расширились от удивления.
– Да, да! – покивал я головой. – Она говорила, что женщина должна уметь защищать свою честь.
– Теперь понимаю, почему невестка не стала спорить, жить-то хочется, – прошептала Виктория и широко улыбнулась.
– Тебе смешно, но моя бабушка и правда не могла уснуть, пока все члены семьи не оказывались дома, в безопасности, и не засыпали в своих кроватях. Она всегда всех контролировала, от малых детей до взрослых. Так уж она воспитана.
– После того, как ты рассказал мне все это, – она покрутила своё золотое кольцо, подаренное мной, – мне очень хочется познакомиться