к нему приставлено не было. Трактор служил немцам, как побочный транспорт для отправки кровавых фрицев на тот свет. Поэтому и прозвали её немцы Каролиной. В переводе на русский язык, это что – то наподобие нашего суда. Я думаю, он сотрудничал с нашими властями тогда. Ведь душ было загублено немало, и никто их не искал. Знали, что топляк всё равно к берегу прибьёт. Утопленники, конечно, всплывали, дней через десять, но объеденные рыбами. Вот он и не кушает, поэтому рыбу. Об этом он мне лично сам рассказывал и не один раз и эта его судебно – исполнительная деятельность, являлась одним из мотивов невозврата в Германию. Видимо боялся возмездия нацистов. Ведь большинство их уехало на свою историческую родину живыми и невредимыми, им Союз не по душе пришёлся.
– Я впервые слышу эту историю про Курта, – сказал удивлённо Саня, – всегда его считал добрейшим человеком, а он оказывается, кровожадным был.
– Ты не прав Саня, – возразил Яков, – его осуждать нельзя. Мы не знаем, в какие рамки он был поставлен Советской властью, и казнил он именно тех, кому не место находиться на земле рядом с нормальными людьми. Все казнённые были настоящие головорезы. Он многим своим немцам помог раньше покинуть лагерь, спас двух девочек от волков в шестидесятые годы. За что ему были вручены награды от нашего правительства и Германии. Лично Вальтер Ульбрихт, тогда первый секретарь ЦК Германии прислал ему награду. Ты знаешь, что дом, в котором живём мы с Лизой, принадлежал раньше начальнику лагеря, затем фельдшеру медпункта, а уж потом мне. А Шрам живёт в доме, где жила семья девочек, которых он отбил от волков. Курт истинный коммунист и гордится этим. Своему партийному билету молится и хранит его не в сундуке, а на видном месте, где у него есть уголок наград.
– У него, что их так много? – спросил Саня.
– Целый иконостас висит на стене, – ответила Лиза, – чего там только нет. Орден за дружбу между народов. За труд у него много орденов. Считай, сорок лет не слазил с трактора, трелевал лес.
– Да вот тебе и дядя Курт, – встал Саня из-за стола, поблагодарив хозяйку. – Я бывал в их доме, но наград никаких не видел.
– Ты рыбачить сегодня будешь или с Яковом в лес поедешь? – спросила Лиза.
– Если я ему нужен, то поеду с ним, – ответил Саня.
– Отдыхай Саня, я один управлюсь, к обеду вернусь. Да и вдвоём на Агапе, не совсем удобно будет, нам двоим. В гараже возьмёшь снасти и котелок походный с треногой, – если надумаешь отваривать рыбу у реки.
– Остаёшься один, – посмотрела на Саню Лиза, – я сейчас тоже в посёлок пойду, вернусь не скоро. Надо за свет заплатить и в магазин зайти отовариться.
– Пешком пойдёшь? – спросил Саня.
– Ну, конечно. Машина стоит. Хоть бы Семён приехал поскорее, да отладил её.
– Так, давай его вызвоним? – предложил Саня, – и он приедет.
– Пускай лечится, как разделается с больницей, так ему и позвоним, – раздался в сенях голос Якова.
Саня остался один