сегодня тихо? – поинтересовался он.
– Да, тихо, – проговорила Катя. – Мать опять в селе, со своим ухажёром, а бабка храпит.
– Может, зайдёшь? Чего сидеть одной? – Борис подхватил ведро и пошёл к себе.
Катя вяло открыла калитку и точно также вяло вышла.
Борис занёс ведро в дом и появился в дверях.
– У меня сегодня щи-каша, которые, как известно, есть пища наша, будешь?
– Давай, – согласилась Катя.
Она прошла в распахнутую дверь терраски и уселась на табурет.
– Компоту? С булкой.
– Угу.
Катя водила пальчиком по клеёнке на столе с немножечко виноватым видом, а мальчик-хозяин гремел посудой на кухне.
Они без лишних слов стали завтракать.
Было без четверти восемь.
Щи-каша были приготовлены самолично Бориской. Да и кто мог бы их приготовить? Отец где-то прокладывал маршрут по железнодорожным путям, а мать… мать была недалеко, в Житнино, но с другой семьёй.
Катя отставила пустую тарелку, спросила:
– Чего это ты, Бориска, какой-то суровый?
– Щас пойду в село, – отозвался он. – Может, отец телеграмму прислал? Он должен скоро вернуться. И надо взять денег у бабки Матрёны, чего-нибудь купить.
Бориска испокон века ходил в село получать деньги, оставленные на его житиё-бытиё отцом у набожной бабушки Матрёны, бывшей приятельницы умершей матери отца. Она выдавала мальчику сумму на нужды по частям. А приезду отца Бориска обычно радовался, так что это не могло быть причиной его плохого настроения.
Девочка смотрела на него непонимающе и прихлёбывала из кружки в оранжевый горошек компот, заедая его чёрствым белым хлебом.
Бориска понял мысли Кати, добавил:
– Спал плохо… думалось всякое.
Катя была бы рада спросить про это «всякое», но при слове «спал» она в один момент припомнила свои ночные приключения и смутилась, потупилась. Ей сделалось стыдно за свой «нежный» сон.
Бориска, конечно, ничего не мог знать о ее ночных приключениях, и поэтому удивился произошедшей с ней перемене.
– Ты чего? – спросил он.
– Ничего! – огрызнулась Катя. – Давай посуду, помою, – сказала она и поднялась.
– На. – Бориска позволил забрать свою тарелку.
Катя исчезла на кухне.
А Бориска допивал компот и недоумевал.
– Гм… девчонки! – заключил мальчик. – Чего уж тут поделаешь? Девчонки.
Бориска согнал со стола в чашку крошки и направился к мойке, где трудилась раскрасневшаяся и надутая Катя. Она пользовалась куском хозяйственного мыла, тряпкой и согретой на плите водой. Газ в плиту поступал из баллона, скрытого за домом в железном ящике.
Бориска не стал добиваться разъяснения её поведения. Он ушёл собираться в Житнино.
Бориска надумал пригласить Катю прогуляться к селу.
Но, когда он вышел из закутка, где переодевался,