чтобы суметь разобраться, где – ложь, а где – истина, и сделать ненужные для Боброва выводы. Выводы, за которыми последует его разоблачение, и выдача взрослым, – а там уже недолго до представителей органов правопорядка. Но успокаивало то, что дети были из маленькой деревушки, стоящей на отшибе от цивилизации среди бескрайних полей, и по соседству с ней было пускай большое, но всего лишь село. До села выйдет не меньше километра по прямой, а сама деревушка – скучная, потому что крошечная и малолюдная. Всё это обнадёживало Боброва: если что-то случится, можно успеть сделать ноги, то есть, затерявшись в необъятных полях, добраться до леса и благополучно пропасть.
Он ждал возвращения незнакомого мальчика, согласившегося принести ему одежду и еду, и снова мучался от неуверенности: правильно ли он поступил?
Одну и ту же ошибку он допустил подряд дважды!
Такая забывчивость о собственных недавних тревожных мыслях о незнакомой маленькой девочке, ушедшей в деревню за водой, ещё более раздражала его нервы, и без того шалящие. Беспокойство усиливалось.
С Бобровым творилось что-то неладное.
Он явно был не в форме. То есть, в очень плохой форме.
Ему требовалась передышка в покойной обстановке.
Но тут, в довершении всего, вместо одного пацана, пусть и вполне взрослого, припёрлось к его шалашу аж целых три новых любопытных ребёнка. И среди них оказалась ещё одна девочка. На этот раз вполне взрослая девочка, подошедшая к поре созревания.
Двое новых ребят, плюс одна девочка – это хуже прежнего!
Бобров утвердился в мысли, что он и правда допустил оплошность, и не одну, поэтому ему срочно надо брать передышку, тайм-аут.
Он поблагодарил детей за угощения и шмотки, поел под их пристальными взглядами и, предположив, что их должно быть ждут дома, да и ему хочется отдохнуть, насколько возможно культурно, их спровадил. Дети ушли неохотно, – было понятно, что они заинтригованы и переполнены вопросами, которые пока не осмелились задать. И это их любопытство, этот здоровый, но нескромный интерес к нему, может его погубить.
Посидев минут двадцать настороженно прислушиваясь к малейшему шуму, Бобров собрал свои и принесённые детьми вещи и ушёл в глубь поля, за шалаш, подальше от просёлочной дороги. Он не стал забираться далеко. Он не хотел полностью терять контроль над происходящим. Он хотел быть готовым к любым событиям в случае возвращения ребят – одних? – которые уже наличествовали в количестве аж целых пяти штук! Среди коих – две девочки. Причём одна из них – совершенная мелюзга.
В течение полутора часов он сидел неподвижно, смотря и слушая.
Мир будто бы вымер. Ничего не происходило. Только вороны бесшумно пролетали над полем и однажды в деревню проехало что-то большое, дребезжащее, наверное, грузовик или самосвал.
Время близилось к ночи.
Костю Боброва стало клонить ко сну.
Он нарвал несколько охапок листьев кукурузы и на расчищенной площадке устроил из них лежанку, положил