Сама царица, воспользовавшись чужой колесницей, лишенной знаков царского отличия, скрылась в суматохе вместе с Хапусенебом.
При известии о бездарном проигрыше каким-то кочевникам, от чего египтяне давно успели отвыкнуть, в Фивах началось брожение. Поэтому вскоре по возвращении царицы во дворе усилилась военная партия, которая теперь носила не только антижреческий, но и антифеминистский характер. Партию возглавил родной племянник Хатшепсут – молодой Тутмос III. Египетская элита поняла, что не стоит вверять женщине судьбы Египта в эпоху военного роста и непрерывных боевых действий.
Тутмос III, объединившись с дедом, старым Тутмосом I, добивались свержения царицы.
Для этого дед и внук использовали эффективный политический прием. Они распустили слух, что Хатшепсут и Сенемут – любовники. Кстати, не понятно, до какой степени это было важно, но слух, имел под собой все основания. И – началось! Египтяне были готовы терпеть то, что их фараон – женщина. Они были готовы терпеть позорное поражение от дикарей. Но то, что эта женщина-бог спит с человеком не солнечной крови показалось им превосходящим грани дозволенного. Они возмутились. Легитимность Хатшепсут оказалась утраченной. К власти вернулся Тутмос I. И вот тут возникает некая загадка. Потому что Хатшепсут осталась живой.
Тутмос I сохранил ей жизнь, свободу и даже любимого человека, отправив их обоих в ссылку в северную столицу – Мемфис. Мягкость, неслыханная по тем временам. Особенно для фараона у которого было не то пятьдесят, не то шестьдесят детей и самыми опасными из них он мог смело пожертвовать.
Фараона, который деловито указал на памятнике самому себе, что в одном из походов он перебил всех пленников-ханаанеян, затеявших мятеж, числом десять тысяч, кроме сына местного царька, которого он привез в Фивы в качестве трофея, чтобы торжественно перерезать ему горло на главной площади во время триумфа.
Во все времена люди стоят денег. В Древнем Египте хороший молодой раб стоил не меньше килограмма серебра. В переводе на финансовый язык это означало, что Тутмос I для наказания отступников, уничтожил до 10 тонн серебра или 5 тонн золота. Курс серебра к золоту в Древнем Египте был всего два к одному. Можно себе представить сцену, когда связанным пленникам бронзовыми мечами, отрубают головы и протыкают грудь. По земле течет 40 тысяч литров крови, а египетские воины с искренним сожалением смотрят на умирающее богатство, половина которого, в случае честной дележки добычи, должна была достаться им.
История про Хатшепсут отняла у меня пять дней поиска в интернете со стыковкой всех доступных источников и ничего не дала взамен. Вначале я почему-то был уверен, что именно в истории с женщиной-фараоном кроется связь между Химиком, ФФ и Дейр-Эль-Бахри. Я не понимал, что можно взять с коптского монастыря, который разрушился полторы тысячи лет назад.
В итоге выяснилось, что насчет монастыря я был прав – взять с него оказалось нечего. А с Хатшепсут ошибся. С нее тоже было взять