Валентин Пикуль

Океанский патруль. Книга первая. Аскольдовцы. Том 2


Скачать книгу

у хвоста. Катерный боцман шагал рядом, похлопывая «рыбину» рукой в широкой брезентовой рукавице.

      Поравнявшись с Сережкой, Тарас Григорьевич подал ему темную широкую ладонь:

      – Будем в Мурманске, так заходи!..

      Сережка постоял, посмотрел, как старшина снова занял свое место около торпеды, и направился в сторону рейсовой пристани. Но еще не сделал и нескольких шагов, как вдруг за его спиной раздался грохот тяжело упавшего предмета, и дикий крик ворвался в уши.

      Сережка мгновенно обернулся и увидел, что головка торпеды, упавшая стоймя на рельсы, всей тяжестью придавила боцмана спиной к скале. Юноша в несколько прыжков очутился рядом. Чувствуя, как обрывается что-то внутри живота, он стал отталкивать торпеду от груди старшины.

      Он даже не заметил, как отвалился в сторону, слабо охнув, боцман, и все отводил и отводил нависшую теперь над ним тяжесть. Потом, немея от напряжения, ощутил на своем подбородке что-то теплое и не сразу догадался, что это течет изо рта кровь.

      На помощь ему уже бежали торпедисты Илья и Ромась. Вдвоем они освободили юношу из-под груза, и он, обмякнув, кулем упал на доски причала. Собрался народ, прибежали матросы с катеров, вызвали Никольского.

      Оправившийся боцман ходил вокруг Сережки, виновато хлопая себя по коленям:

      – Как же это, а?.. Да если бы я знал… А что он как налетел без спросу. Братцы родные, выходит, я виноват, что задавило мальчишку!..

      Подъехала полуторатонка и увезла Сережку в госпиталь. Люди разошлись, а лейтенант Никольский еще долго стоял на одном месте, вертя в руках оборванный тросик, о чем-то думая. Боцман стоял рядом, виновато моргая глазами.

      Наконец Никольский, отбросив от себя обрывки троса, сказал:

      – Сильный парень! Вы, Непомнящий, проследите за ним и, когда он будет выписываться из госпиталя, доложите мне. А вам я объявляю выговор за халатность.

      И, круто повернувшись, лейтенант пошел на катер.

      …Носилки остановились как раз перед койкой Бориса Русланова, и матрос долго всматривался в лицо Рябинина, удивляясь тому, как он молодо выглядит.

* * *

      Третьим в палате лежал Николай Ярцев, тот самый лейтенант, что привел когда-то свой отряд к бухте Святой Магдалины, прорвав кольцо окружения и потеряв только одного человека – Константина Никонова; и это к нему приходила женщина, что поила водой аскольдовца Русланова.

      «Друзья, не верьте слухам…»

      Перрон вокзала в Ленинграде, мокрый от вечернего дождя, фонари в игольчатых венцах. Запах роз был удушлив и горек в эту ночь расставания. А у нее дочь на руках, ее колосок, ее Женечка, совсем еще крохотная, и дома она будет кормить ее грудью.

      – Прощай, Аглая! Уже третий звонок…

      – Нет, постой, ты смотри – она смеется, видишь?

      – Я тебя жду, Аглая, в Мурманске зимой.

      – Милый, это так скоро!..

      – Прощай, моя красивая, пиши чаще!

      – Зачем писать? Мы скоро встретимся!

      Больше они уже не