Матюги, Махни, Катай…
– Интересное название у деревни – Матюги, особенной бранью прославилась?
– Не знаю – не знаю, деревня была хорошая, большая… А что касается жизнеуклада, то как весна приходила, то все отправлялись пахать и сеять. Летом покосом занимались, а дед у нас ещё и мастерил красивые грабли, и разукрашивал их в яркие цвета: зелёный, голубой и красный. И вот идут все наряженные: одевались всегда на покос нарядно. Идут с песнями, с покоса идут снова с песнями…
– А зачем одевались на покос нарядно, когда там нужно работать, и соответственно усердно потеть, и запачкаться не сложно?
– Ну, всё равно как-то люди нарядно старались одеться, чтобы друг на друга поглядеть… А по осени на «ток» дружно отправлялись. И молотили зерно на специальном приводе – лошади ходят, молотилку крутят. Казус у нас однажды вышел с этой молотилкой. Отправилась одна женщина на «ток», и во время работы, нечаянно зацепилась юбкой за привод молотилки, и юбку эту у неё всю в клочья разорвало, хорошо хоть сама цела осталась. По такому случаю местные рифмоплёты частушку сложили: «На «гуменник» Настя шла – юбка новая, а с «гуменника» пошла – жопа голая». Хотя опять в войну юбку порвёшь, а взамен-то и надеть ничего – и смех и грех.
– А далеко ли от вашей деревни находился колхоз, и что он вообще из себя представлял?
– Колхозом являлись все наши шесть деревень вместе взятые, штаб которого располагался в Возжаях, и назывался «Конторой». А отец мой был председателем сельсовета, то есть председательствовал над всеми этими деревнями. А ещё он на гармошке играл, и мама пела очень хорошо, отчего под окнами нашего дома всегда «сходбища» да танцы устраивались…
– И вот, значит, подходила весна, наступало время пахать, сеять. Но где же располагались колхозные поля, на которых всем следовало трудиться? Поля в каждой деревне были свои, или…
– У каждого дома имелся свой огород, а у каждой деревни большие поля, которые целиком засеивали, а по логам косили траву. Над деревней назначался ответственный бригадир. Например, утром соберётся рабочий люд на «разрядку», план составят: там – пахать, там – сеять, всё это распределят, а бригадир потом в конце дня меряет: кто и как потрудился. У бригадира мера деревянная имелась, ею он всё обмерял, а после записывал заработки. Но только в войну трудились за палочки, никому никаких зарплат не давали.
– За палочки?
– Да, палочка – это чёрточка в журнале, означающая, что ты отработал день. И никаких тебе вознаграждений. Всё ведь для фронта делали, хлеб и налоги собирали: держишь ты, не держишь скота, а масло должен сдать, яйца и шерсть, или вот варежки, носки связать, и всё это на фронт отправить.
Всех лошадей также забрали на войну, работали мы на быках! Ой, быки они такие… Им в ноздри вставляли кольцо, когда быка за кольцо возьмёшь, то он хоть сколько-то начинает слушаться. А если не окольцован, то куда захотел, туда и «тащит». Какая муха только укусит быка – хвост задерёт, и понесётся в лес, и всё на свете по пути пообломает.
Зимой