что леди Амелия все еще смотрит на него.
– Мне удастся уговорить вас не смотреть на меня?
– О нет. – Улыбка Амелии стала еще шире.
Похоже, действительно не удастся.
– Видите ли, – прошептала она, – не часто старой деве вроде меня выпадает случай оказаться в непосредственной близости от столь яркого образчика мужественности и красоты. Эти прожигающие насквозь глаза цвета ореха и эти темные вьющиеся волосы… Стоит немалого труда удержаться, чтобы не дотронуться до них… – Будь на месте Амелии другая женщина, Спенсер расценил бы чувственную хрипотцу в ее голосе как попытку соблазнить его, но в данном случае он не обманулся.
– Не устраивайте сцену, – шикнул он на Амелию.
– О нет, сцену устроили вы, – с напускной скромностью пробормотала она. – Я просто позаимствовала идею.
Господи, неужели этот вальс никогда не закончится?
– Хотите сменить тему? – поинтересовалась Амелия. – Мы могли бы поговорить о театре.
– Я не хожу в театр.
– Тогда о книгах. Вы любите читать?
– В другой раз, – огрызнулся Спенсер и тут же поймал себя на мысли, что сказал лишнее. Странно, но, несмотря на свою бесспорную непривлекательность и множество недостатков, леди Амелия обладала завидным интеллектом и чувством юмора. Спенсеру даже пришла в голову мысль о том, что в другом месте и при других обстоятельствах он с удовольствием побеседовал бы с ней о литературе. Но здесь, в переполненном зале, во время танца, заставлявшего концентрироваться на шагах и поворотах, это было невозможно.
Спенсер чувствовал, что начинает терять контроль над ситуацией, и это заставляло его раздраженно хмурить брови.
– О, какой устрашающий взгляд, – заметила леди Амелия. – Ваше лицо приобрело весьма примечательный бордовый оттенок. Этого вполне достаточно, чтобы убедить меня в правдивости ходящих о вас рассказов. Нет, серьезно, при взгляде на вас у меня волосы на шее встают дыбом.
– Прекратите.
– Я не лгу, – запротестовала леди Амелия. – Посмотрите сами. – С этими словами она склонила голову набок, явив взору герцога изящную шею. На гладкой, точно шелк, источающей сладковатый женский аромат, соблазнительно нежной коже цвета сливок не было ни одной веснушки.
Сердце Спенсера забилось в груди, точно птаха в клетке. Он не знал, чего желает сильнее: свернуть эту восхитительную шею или чувственно пройтись по ней языком. Легкий укус мог бы послужить компромиссом. Этакая смесь удовольствия с наказанием.
Эта дерзкая дамочка воистину заслуживала наказания. Поняв, что не сможет добиться прощения долга, она избрала иной способ борьбы. Мятежную радость. Да, она не выжмет из Спенсера ни пенни, зато повеселится вволю за его счет.
Вот она – причина того, что ее брат залез в долги. Джек отказывался выйти из-за стола, даже понимая, что уже не сможет отыграться. Он продолжал играть, ставя на кон деньги, которых не имел, чтобы последнее слово все равно осталось за ним. Подобное