чувств. Эми спящая, кормящаяся, зевающая, купающаяся, изучающая свой кулачок. Эми учится сидеть. Эми учится ползать. Эми учится ходить. Девочкой она была крепенькой, с тем же, что и у матери, благоразумным выражением лица, и выглядела на снимках более реальной, чем все остальные персонажи альбома. Может быть, дело тут было в неторопливости, с которой она пробредала, страница за страницей, сквозь ранние годы своей жизни. В ней проступал дополнительный смысл, как в кадре, на котором застревает кинопленка. (Эксперты наклоняются пониже, один тычет во что-то длинной официальной указкой…) Затем снимки опять набирали скорость. Новорожденная Джин, следом близнецы в миниатюрных очочках, следом Лиз – ее первый день в детском саду. Появилась новая пленка, «Кодахром», она ярче, чем сама природа, снимки теперь всегда делаются на пляже – и это неизменно Бетани-Бич в Делавэре, потому что где же еще может найти время для забав с фотоаппаратом отец семи дочерей? Альбом создает впечатление, будто эти люди только и знают, что наслаждаться нескончаемым отпуском. Бонни здесь вечно загорелая, плоть ее мягко выпирает над и под цельным купальником «Ластекс». Девочки вечно намазаны кокосовым маслом и поблескивают в крошечных бикини, придерживая ладонями встрепанные ветром волосы и смеясь. Всегда смеясь. А где же слезы, и ссоры, и локти, которые пускаются в ход, чтобы завладеть дополнительными порциями любви, личного пространства, внимания? Где заикание Молли? Или хронические ночные кошмары Сьюзен? Не здесь. Вот они сидят и смеются, и окружающий мир нисколько их не заботит. Под краешками бикини видны полоски кожи побледнее, узенькие, и это единственное напоминание о других временах года. И да, конечно, здесь и Морган. По фотографии в год, перекошенной, нерезкой, сделанной любительской рукой какой-то из дочерей. Вот Морган в помятых трусах, которые развеваются на его бедрах, с заросшим лицом, не тронутый солнцем, демонстрирующий бицепсы и, вероятно, ухмыляющийся, – но разве тут скажешь наверняка? Ведь на голове у него купленная в «Л. Л. Бин» тропическая шляпа, москитная сеть которой полностью закрывает своими извивами и складками лицо.
Теперь свет уже добрался до лестницы и облил блеском перила, однако укрытые ковровой дорожкой ступеньки были еще темны, и кошка, кравшаяся по ним наверх, оставалась лишь тенью с невидимыми полосками и острой мордочкой, которая выглядела как отдельный от нее росток белизны. Она беззвучно дошла по половицам коридора до северной тыльной спальни, помедлила на пороге и вступила внутрь, двигаясь так целеустремленно, что все мышцы ее тела напряглись. Подойдя к кровати со стороны Бонни, кошка поднялась на задние лапы, чтобы проверить, как нагрето электроодеяло, и, наученная опытом, похлопала передней по матрасу, а затем перешла на сторону Моргана и там похлопала тоже. Сторона Моргана оказалась потеплее. Кошка присела, сжалась и запрыгнула ему на грудь. Морган крякнул и открыл глаза. За окном были именно те минуты зари, когда воздух кажется видимым – ворсистым,