себя. А это значит, уметь давить возникшую злость и стараться делать больше добрых дел. С детьми надо вести разговор постоянно. И не просто говорить, а обсуждать с ними различные жизненные проблемы. И когда ребенок оступился, его не обязательно пороть ремнем, а надо сначала поговорить с ним, растолковать ему как взрослому человеку, к чему может привести его нарушение общественного порядка. И если он умный ребенок, то сделает для себя правильные выводы, потому что беседа с ребенком как с взрослым человеком оставляет в его памяти большой след. Это дает больше пользы в воспитании детей, чем удар ремнем по мягкому месту. Если же ребенка постоянно бьют, то он привыкает к этому и постепенно перестает бояться избиения, поэтому и повторяет прежнее нарушение. И тот отец, который постоянно избивает своих детей, не должен забывать, что дети начинают его ненавидеть, а это чревато плохими последствиями. Как итог, такие дети, озлобленные постоянной поркой, становятся плохо управляемыми. И в результате неправильного воспитания, повзрослев, уходят из дома, связываются с бандитскими группами, идут на большие нарушения и попадают в тюрьмы». Но Фома не послушался тогда моего совета. Почему-то мой совет его даже разозлил.
Он вскочил со своего места и закричал на меня: «Видите ли, он мне советует больше беседовать со своими детьми! Разве это можно назвать воспитанием? Нельзя воспитывать ребенка без применения ремня! Когда отдерешь его ремнем, тогда он будет знать, что так поступать нельзя. Интересный метод воспитания мне предлагают: тратить время на какие-то беседы. Чепуха все это! Я моего Илюшу постоянно бью, и он через какое-то время снова нарушает. А если перестану его бить? Он тогда вообще сядет мне на голову. Сто лет не нужна мне беседа с этим малышом! Разве он поймет, о чем ты ему толкуешь? Нет, не собираюсь я болтовней заниматься. Ремень лучше воспитает моих детей! Тоже мне, советчик нашелся!»
Фома тогда, даже не попрощавшись со мной, ушел домой и больше ко мне не приходил. Наверно, считает бесполезным разговор со мной на тему воспитания детей. О чем он еще бормотал, уходя от меня, я не мог расслышать, но понял, что говорить с ним на эту серьезную тему нет смысла. А вот с Илюшей я хочу поговорить. Может, подросток лучше поймет меня и сумеет сделать для себя хотя бы какие-нибудь выводы, которые пойдут ему на пользу. Но никак не могу подобрать момент для беседы. С этим сорванцом надо говорить так, чтобы толк получился. Подожду до осени, когда наш виноград созреет. Тогда Илюша часто заходит ко мне просить созревший виноград. Вот я и воспользуюсь моментом, чтобы поговорить с ним по душам. Ведь смог же я по-хорошему отучить его от воровства виноградных ягод с нашего огорода. Убедил тогда, что лучше попросить сладких ягод и покушать спокойно, чем воровать и, кушая, быть в страхе. Если он тогда меня понял, то не совсем дурак, а смышленый малыш. Значит, с ним можно говорить и убеждать его в чем-то. Вот и попробую я его убедить, что с учительницей не надо спорить, тем более грешно ее оскорблять. Учительница для каждого