вошли внутрь кафе и направились к стойке.
– Выбирайте столик, – крикнула им буфетчица. – Официант к вам подойдет.
Буфетчица насухо протирала принесенные ей бокалы и стаканы и при это задумчиво смотрела на экран телевизора, где шла передача о пользе правильного питания.
Зал был пуст. Вика выбрала столик у окна.
– На чем мы остановились? – спросил Кудеяров.
– На романсеро, – прошептала девушка и смутилась.
Павел решил не напоминать о деле. Вика нравилась ему все больше и больше.
Подошла официантка, наверняка знакомая Гореловой, потому что подошедшая девушка вежливо поздоровалась с посетителем, а Вике кивнула:
– Привет!
– Мне капучино, – попросила Вика.
– А мне эспрессо, – заказал Кудеяров.
– А еще что? Есть пироги, пирожные.
Вика промолчала, но посмотрела на Павла.
– Есть очень свежие фисташковые пирожные, – предложила официантка.
Вика покачала головой, и Павел озвучил:
– Ничего больше.
Официантка отошла, а молодая учительница зажмурилась и прошептала:
– На самом деле так хочется.
– Девушка! – крикнул Павел официантке. – Два фисташковых, а потом еще четыре в пакетике с собой.
– Ужас какой! – испугалась Вика. – Четыре пирожных – это же смертельная доза сладкого.
– Ничего страшного. Мой прадедушка по материнской линии во времена нэпа учился в Ленинграде в морском военном училище. По его воспоминаниям, в одном кафе висело объявление, что каждый, кто съест двадцать пять пирожных, получит еще двадцать пять бесплатно и за съеденные может не платить. Мой предок решил накормить весь курс. Долго готовился. Пришел, но его хватило только на двенадцать….
– Какая прелесть! А мой прапрадедушка был историком. Должен был стать автором школьного учебника. Уже все написал и обратился в Академию наук, что пора вернуться к ломоносовскому пониманию истории, то есть отказаться от норманнской теории. Академики заклеймили его позором, лишили звания профессора. Его учебник вышел под редакцией другого человека. А дедушка поехал в холодные края…
– Печально, – вздохнул Кудеяров.
– Еще бы, – согласилась Вика. – Дедушка так и не вернулся из Сибири. Квартиру у нашей семьи отобрали. Книги и рукописи, которые он собирал долгие годы, отправили в Библиотеку имени Ленина, а все остальное – это уже небольшие неприятности.
– Вы одна живете?
Вика кивнула.
– С тех пор, как окончила школу. Поступила в педагогический институт, жила в общежитии. А мама оставалась здесь. Она вышла замуж и стеснялась того, что муж моложе ее на десять лет. А он сидел дома, не желал работать, то есть работал от случая к случаю… И потом еще…
Она замолчала.
– Я понимаю, – шепнул Паша. – Она боялась, что молодой муж обратит внимание на ее симпатичную дочь.
– Это действительно ужасно, но именно так она и думала. – Вика покраснела. – А он даже ко мне в общагу