форм существования материи, в качестве содержания которых выступает движущаяся материя. «Нет материи, лишенной временных и пространственных характеристик, и нет пространства и времени вне движущейся материи» [Ивашковская, Павлов, 2000, с. 25].
Пространственно-временные отношения специфично проявляются на разных уровнях реальности: в живой природе, социальной действительности, микропроцессах, макропроцессах и мегапроцессах, в связи с чем специально анализируются биологическое время, психологическое время, социальное пространство-время и другие виды времени и пространства.
Согласно прогнозам Э. Тоффлера, постоянно убыстряется темп перемен: «Возрастающая скорость перемен нарушает наше внутренне равновесие, преобразуя сам способ переживания жизни. Внешнее ускорение превращается в ускорение внутреннее. Это можно проиллюстрировать, хотя в весьма упрощенном виде, если мы представим жизнь одного человека как большой канал, по которому течет опыт. Этот поток опыта состоит из бесчисленных "ситуаций". Ускорение перемен в окружающем обществе резко изменит поток ситуаций, идущих через этот канал» [Тоффлер, 2004, с. 45].
Стоит отметить, что скорость изменений не для всех одинакова. Это, собственно, не противоречит утверждению психологов о биологическом, социальном и психологическом измерении возраста человека. Причем психологический возраст, как пишут ученые, принципиально обратим, многомерен, а его пласты даже в жизни отдельной личности могут не совпадать (мы ощущаем полную реализованность одной жизненной программы и незавершенность другой).
Сходные явления присущи и социуму. Одним группам, слоям, классам, социальным институтам присущи жесткие ускоренные ритмы жизнедеятельности, другим – плавные и замедленные. Так, рассматривая процессы функционирования массмедиа, можно отметить, с одной стороны, динамичную жизнь одних печатных изданий и радио- и телестанций, а с другой стороны – размеренную, «устоявшуюся» деятельность других.
Применительно к системе международных отношений можно выделить в первую очередь «внутреннее время», связанное со сменой ее состояний. Видимо, и «внутреннее время» неоднородно по своему наполнению, как неоднородны сами структурные элементы, компонующие эту систему. Достаточно вспомнить соответствующую терминологию, характеризующую разные состояния государства – «догоняющие», «движущиеся рывками» и т. д. В полной мере это можно отнести к России, которая «изобилует множеством внутренних конфликтов на почве вынужденных, догоняющих модернизаций» [Крамник, 2000, с. 46].
Согласно теоретическим воззрениям профессора К. С. Гаджиева, любая цивилизация имеет собственное понимание и измерение времени. Он пишет о том, что «в социально-историческом мире эйнштейновская теория относительности времени выразилась, в частности, в существовании множества национальных и цивилизационных летоисчислений»; сейчас эти различия словно нивелируются, уступая место