он вампирами в придачу!
Приносят оборотни им всегда удачу,
Всю грязную работу совершив!
Но слава вся на доле вампирской только их!
Твой дядя, Бельфегора брат,
В те времена совсем он не был слаб!
Был Велиар сильней, мудрее всех,
И потому имел кровавый он успех!
Сейчас ослаблен рабством глупым он,
И жизнь его – кошмаров гиблых сон.
Под гнётом Лидии миры он истребляет,
Но мощь свою он с каждым днём теряет.
Но самый лютый враг в душе его живёт
И гложет изнутри, покоя не даёт,
Сознанье рвёт он в клочья, на куски —
Вампир унижен в тьму своей тоски.
Бельфегор:
О! Женщине он должен подчиняться
И гнева истеричного бояться!
Вампиров мёртвая и чёрная душа
Раздутым эго только хороша!
Но это слабость смертная внутри.
Убить вампира хочешь – разотри
Его гордыню в пыль, смешай со грязью!
И всякий, кто и смел, и безнаказан,
В агонию вампира он загонит!
Альмира:
В обличье друга враг непосторонний
Уж обезврежен и почти повержен.
Но вот вопрос, что всё же неизбежен:
Как силы Света нам преодолеть
И Мирозданьем целым завладеть?!
Бельфегор:
Силён наш враг, Бог света Амадео…
Силён не только силою своею,
Но и союзом с теми, кто доверит
Ему и жизни, и сердца свои
По добровольной прихоти любви…
С ним магия атлантов, мощь Гадира!
И старый друг, что вмиг отдаст полмира
За светлого кумира своего…
Да, помнит брат мой Бурра торжество
И тяжесть смертную полёта топора…
Альмира:
Так обернём же против самого
Мы Амадео магию и силу!
Пусть развернётся новая игра!
Позволим Лидии кроить все карты мира
По новой, по желанию её!
В крови планет она утопит бытие.
Ослабнет Свет вконец, что на руку нам будет!
В тупик зайдут героев светлых судьбы!
Всегда сменяет ночь прекрасный самый день!
И на миры набросим мы,
Мы хищной власти тень!
Дуэт гарпий, монструозных полудам – полуптиц, жаждущих… Нет, не поработить планеты, но провернуть интригу на грани предательства и геройства. Бред самовнушения или реально работающий план?
Феруна:
Надеюсь я, Танатос зашибёт
Тебя и сына-кровопийцу!
Пускай конец ужасный ждёт
Мамашу выродка и мерзкого убийцу!
Сивилла:
Ах, нежные какие мы, однако!
А твой сынок – обычная собака,
Что волчью пародирует лишь злобу!
Готов набить звериную утробу
Хоть падалью, хоть мясом крысы дохлой,
Чтоб голода урчание заглохло!
Феруна:
О, правда! Сильно