отъезде, сославшись на срочные, нерешённые дела, что остались у него в Девоншире. Уильям расположил к себе Роберта простотой и чистотой души. Таких людей, как он, не было в кругу его знакомых, а среди друзей можно было отыскать не более одного. Люди с подобным характером, как у Уильяма, были для Роберта словно громоотводом, смягчая его порой трудный характер. Поэтому, его отъезд немало огорчил сэра Рочфорда. Ему очень хотелось иметь рядом такого друга, по-настоящему искреннего, того, с кем можно быть самим собой, не надевая маски совершенства.
Но больше всего мысли Роберта терзала Амелия. Он всегда считал, что сам он переполнен гордыней, с коей ему едва ли удавалось бороться. Роберт считал её своим вечным, неизлечимым недостатком. Впрочем, как иногда говорила Маргарет, ему это прощалось по праву человека благородных кровей. Но Амелии, не имеющей громкого имени, находившейся не в самом завидном положении, это было ни к чему и даже выглядело неприлично!
Близился вечер. Сэр Рочфорд велел управляющему всеми слугами в доме, мистеру Филипу Нортону, готовить экипаж к отъезду Уорренов. Маргарет попрощалась с Амелией на словах, без сестринских объятий и слёз грусти расставания. Раньше, она всегда обнимала её и целовала в щеку, но теперь не пожелала этого сделать. Маргарет лишь опустилась на колени, чтобы обнять трёх своих племянниц, которых, как ей казалось, она видит в последний раз.
Уоррены уехали. Некоторое напряжение, которое душило Маргарет во время завтрака и всё время, пока Амелия находилась в поместье, наконец-то покинуло её. А вот Роберт оставался неспокоен.
– Маргарет, знаю, ты можешь меня неправильно понять и, вероятно, будешь злиться, – говорил он ровным голосом, – но даже если ты более не станешь со мной говорить, я всё же скажу: я больше не желаю видеть Амелию в нашем доме! Она наглая, неблагодарная, завистливая и недостойная женщина! А, казалось бы, жена священника.., – он недоуменно покачал головой. – По тебе Амелия явно не тосковала, хотя она твоя родная сестра. Я крайне поражён!
Слова Роберта ничуть не обидели Маргарет. Он лишь вслух произнёс то, что она и сама уже успела понять.
– Ты прав. Ей больше не стоит приезжать сюда. Думаю, Амелия и сама этого не захочет. Я ничего не ощутила от её присутствия, кроме неприязни и холода. Ни единой капли прежнего тепла! Это больше не моя сестра. И я никогда не думала, что скажу это…
Маргарет было очень печально и тяжело говорить и даже думать об этом. Поэтому она и Роберт условились никогда больше не вспоминать об Амелии и ей подобных людях.
– Знаешь, когда я начинаю думать о нашей дорогой Анне, грусть уходит, унося с собой плохие мысли. Она единственная наша радость, только ради неё и стоит жить!
Маргарет улыбнулась и прильнула к груди мужа.
Мысли их обоих пришли в абсолютное спокойствие. Весь оставшийся вечер Маргарет, Роберт, малышка Анна и даже старый сэр Чарльз, который решил покинуть свою комнату, провели у камина. Вся семья, хоть и маленькая, но крепкая и любящая, собралась вместе. И так