в них надежду. Узнай они, что Тиаммарана нет уже много лет, совсем бы пали духом. Такую же мудрость проявили и многие другие родители. В итоге тех, кто до сих пор знает правду, остались единицы. Ваши историки записали свою собственную версию тех событий, безбожно перепутав все даты, и переврав события. Кстати, хотел тебя попросить – расскажи все это Фирласу при следующей встрече. Так я исполню клятву данную отцу, но все же открою ему правду. Слишком долго она лежала у меня на сердце.
Я коротко кивнула и всего на мгновение прикрыла сонные глаза, чтобы тут же ощутить вкус чужих губ на своих собственных. Они были теплыми и мягкими, от былой грубости не осталось и следа. Ужасно хотелось, чтобы Фирлас продолжал меня так целовать, чтобы все случившееся оказалось сном.
Стоп! Фирлас?! Нет! Это ведь не он!
Я резко шарахнулась назад, осуждающе уставившись на Элтаса.
– Прости, – он вдруг на удивление обаятельно улыбнулся, – всегда хотел это сделать, lielle! Спи! Обещаю больше к тебе не прикасаться.
И я поверила. Что-то в его голосе, в том, как он смотрел, заставило меня расслабиться и забыть об одиночестве. Мы проспали почти весь следующий день, проснувшись лишь, чтобы поесть. Рана Элтаса затягивалась отлично, и уже на четвертый день он без усилий ходил и сидел на лошади. Я обрадовалась, что скоро смогу отправить его домой и продолжить путь. Мне нужно было спешить к Огоньку.
– «Сможешь добраться до Галадоина в таком состоянии?» – написала я на бумажке.
Зеленые глаза эльфа странно блеснули, и он поспешил отвернуться.
– Да. – прозвучал короткий ответ, и я чуть ли не подпрыгнула от радости.
Что-то смутило меня в его тоне, но я предпочла не обращать на это внимания. Пора было ехать! Я снабдила Элтаса все необходимым на несколько дней пути. Отдала даже свою лошадь в обмен на его великолепную серую кобылу, которая была ранена и все еще не могла покрывать дальние расстояния.
На прощание Элтас крепко пожал мою руку, улыбнулся, а затем вдруг бухнулся на колени и провел ножом по ладони. Затем он протянул ее мне.
– Mie reven ani moreven tuor-na kami! – проговорил он с расстановкой. – Возьми мою кровь и прими клятву!
От удивления, я приложила к губам ладонь. То была древняя кровная клятва, которая могла даваться лишь раз в жизни и навсегда привязывала принесшего ее к тому, перед кем он опустился на колени. Отказаться от нее значило глубоко оскорбить эльфа.
Медленно я окунула палец в кровь на его ладони и провела им по губам.
– Tuor-na kami ane mie! – почти что прошептала я, мысленно дав себе обещание никогда не тревожить его этой клятвой.
Теперь, когда бы я не позвала, он обязан был прийти мне на помощь, даже если это шло вразрез с его собственными интересами.
А затем наши пути разошлись. Я отправилась к Нави и детям, ожидавшим меня в ближайшей деревне, а Элтас поехал на север. Было немного жаль с ним расставаться и уже на полпути