в комнате будто бы все переменилось.
Питер Ферт под взором Вальтера Корфа медленно оседал на пол, пока не сжался на ковре ничком. Тогда жрец Сераписа взял со стола один из двух кусков мрамора и направился к выходу из комнаты.
Хэзер бросилась к нему желая удержать. Удержать, заставить заговорить с ним – любой ценой!
Он грубо оттолкнул ее, даже не взглянув в ее сторону. Хэзер упала на пол, но вставать на ноги не стала, а просто вцепилась в полу его плаща. Корф настолько не ожидал этого, что даже чуть качнулся. С изумлением и презрением в глазах оглянулся он через плечо.
– Постойте! – взмолилась Хэзер со всеми кротостью и благоговейным трепетом, на какие только была способна. Слова летели вперед мыслей, она на ходу соображала, что говорить. – Скажите, где Силк Смит!
Корф пристально посмотрел на нее «Убьет, – подумала Хэзер. – Вот прямо этим доисторическим кирпичом».
Но тот рассмеялся.
– Дорогая мадемуазель, настоятельно рекомендую вам более никогда – слышите, никогда! – более не вытворять ничего подобного. Если, конечно, не хотите оказаться там же, где и Силк Смит.
Он вырвал плащ из ее рук и ушел, захлопнув дверь.
Из оцепенения Хэзер вывел свист кипящего чайника. Она сняла его с крючка, поставила на стол, а затем поспешила помочь хозяину, все еще лежащему на полу.
– Мистер Ферт! Вы меня слышите? Прошу, отзовитесь! Мистер Ферт…
Но, сколько она его ни тормошила, ни звала, он никак не реагировал. Он был бледен, глаза застыли стекляшками и смотрели в одну точку.
Хэзер надела свои мокрые вещи и побежала вниз. На первом этаже архива, думала она, наверняка есть телефонный аппарат.
6. Передышка
Хэзер Эйл не выходила в свет почти неделю и никого не принимала. Множество знакомых и поклонников приходили справиться о ее здоровье, но всем горничная отвечала, что «мадемуазель отдыхает». Претора, разумеется, такой ответ не устроил.
МакКлелан, не стесняясь, прошел прямо в спальню.
– Доброе утро, мисс Эйл… – заговорил он с порога, а затем уже присмотрелся. – О…
Хэзер сидела на кровати, откинувшись на гору подушек. На правой половине ее лица уже отцветал здоровенный синяк.
Равнодушным кивком она поприветствовала претора.
– Я даже не знаю, что и сказать, претор. Может, вам все же стоит поговорить с сыном?
– Мне очень жаль, что все так сложилось, – невозмутимо отвечал претор, присаживаясь за туалетный столик. – Что ж… На данном этапе мы оказались загнаны в тупик.
– Станете действовать традиционными методами?
– К сожалению, придется. Наверняка, будет шумиха, беспорядки…
– А чем был так ценен этот кусок барельефа?
– Откровенно говоря, ничем. Просто Корф собирает для своей Ложи старинные артефакты, якобы обладающие различными мистическими свойствами. Чем сложнее их достать, тем они кажутся более ценными в глазах его адептов.
– Прекрасно. Рисковала жизнью и честью за пресс-папье.