массе голодных людей. Общаюсь с Бабаем, выведываю аккуратно уровень его осведомлённости о потенциальном главе ведомства. Во время беседы притирается ближе и ближе. Говорит вкрадчивым голосом, наполненным московской интонацией, паузами ленивого знатока, придыханиями.
– Ты сейчас её с тротуара спихнёшь…
– Поворот.
Делаю амплитуду на повороте.
– Тебя всегда на поворотах заносит или это каблуки.
Хмурусь, фыркаю.
– Ааааа, злиться не получается.
Смеётся Бабай.
Усаживаемся. Делаем заказ.
– Хорошо под зонтиками.
– И курить можно.
Кулибин сидит напротив меня. Сверлит взглядом. Ненавижу его сейчас. Ненавижу его способность сдерживаться, быть двойным. С другой стороны, он такой. Для меня совместный обед в текущей атмосфере, настроении – выведать больше о нём. Разговор зашёл о машинах.
– У меня мечта жёлтая ламборджини.
Бабай, сидящий наискосок, рядом с Кулибиным. Стонет.
– Оооо, какие у нас замашки.
– Было бы желание.
– Ааааа, палец в рот не клади. И на какие такие деньги?
– Ценю твою иронию… Надежда умирает последней.
Кулибин напряжён. Сидит, подавшись вперёд. Стреляю на него глазами.
– Расскажи о своей мечте, чего тебе хочется?
– Потом расскажу. Не сейчас.
Слово берёт односельчанин. Помощница импонирует ему, его сдержанности, монотонности. В нём проскакивают проблески лоска, намёки на роскошь, очень-очень глубоко трепетно, робко подаёт голосок искорка надежды на лучшую жизнь, реализацию потенциала в жизни, карьере, личной жизни. Прищуриваюсь. Индивидуальность в нём есть. Придавлена толстым, тяжёлым слоем напускного. Знакомо. Трудно ему.
– Зависла?
– Задумалась.
– Как с тобой разговаривать, всё время висишь.
– Бабай, сейчас в тебя что-нибудь кину.
– Ой, Боюсь, боюсь…
Затронули тему родителей и детей, за ней тема феминизма, за ней о пороках общества – любимые темы Кулибина. Противоречивая информация. Противоречивая. Он примеры выдумал, полуправда, симбиоз или откровенная ложь. Бабай его хорошо знает, поэтому держится в стороне, наблюдает.
– Поразительная мимика.
– Оставьте мою мимику в покое и лицо.
– Красивое лицо, живая мимика… процесс мышления видно.
Ем.
– У нас идея была на двоих.
Кулибин и Бабая оперлись на стороны плетёных кресел близких друг к другу.
– Продолжай…
– Заслать тебя куда-нибудь в качестве шпиона.
Смотрю вопросительно.
– Миловидная блондиночка с железными нервами, мозгами и «коробочка то пишет, пишет».
Бабай смеётся.
– Учесть Штирлица мало заманчива.
– А ламборджини то хочешь.
– Какая связь?
– Прямая.
Тишина…
Пар выпустили, угомонились. Работа славно пойдёт. Да, я сучка, расчётливая сучка. Горжусь этим.
Возвращаемся.
Включаю компьютер. В чате сообщения от Кулибина.
– У тебя соски всегда торчат во время