Это кошмар! Данные совсем не бьются! Где ошибок не было появились. Не все замечания устранили с предыдущего раза.
– У тебя сколько осталось?
– Половина.
– У меня меньше. Давай, завтра сверимся воочию. Вместе сядем, проанализируем.
– Отличная идея. Во сколько?
– С 11 нормально?
– Да, у меня как раз планёрка закончится.
– Это надолго.
– Догадываюсь.
– Ты домой?
– Не, позднее.
– Я пошла. Поймала меня.
– Тогда до завтра.
– До завтра.
Кладу трубку.
Отодвигаю ноут. Кладу руки на стол, ложусь на них. Голова медленно кружится. Ноги ватные. Тело ломит, попа болит. Ругаю себя. Давала зарок «Трудоголизм-Nein!»
Чувствую, кто-то заходит в кабинет крадучись. Вяло поднимаю голову. Кулибин тихо выключает свои устройства.
– Это ты…
Смотрит на меня с жалостью, сочувствием.
– Тебя подвести?
– Не, сейчас чуть-чуть посижу и поеду.
Тело приклеилось к стулу.
– Уверена?
Киваю сначала «да», потом «нет».
– Далеко ехать. Погода жесть. В пробку встанешь. Тебе ещё самому добираться домой.
– Хоть до метро, до какого скажешь.
– Далеко до машины идти?
– Нет, рядом. Вверх подняться у макдональдса.
– Хорошо. Спасибо.
Выключаю устройства, прячу ноут в верхний ящик с замком. Запираю. Переобуваюсь. Кривлюсь, потому что ноги еле влезают в замшевые зимние сапоги. Расшнуровываю декоративные, вместе с тем функциональные, ленты-шнурки.
Пошатываясь, подхожу к шкафу за своим шерстяным пальто-шанелькой PP.
– На каблуках нормально?
– Сейчас всё одно, всё равно.
Голос звучит тихо, скучно, бесцветно.
Надеваю шерстяной с шёлковой ниткой палантин на голову, заботливо оборачиваю вокруг шеи, складываю на груди. Надеваю пальто. Внимательно застёгиваю снизу молнию. Никак не получается в ремонт отнести, внизу начала расходиться. Нащупываю концы идентичного с пальто ремня. Застёгиваю на талии пряжку-щелчок.
– Не холодно в тонком пальто?
– Оно только так выглядит. Тёплое. Универсальное.
– Или ты так устала, что уже холода не чувствуешь…
– Не знаю. На улице не была. Готов? Идём?
– Идём.
Выходим из кабинета. Закрываю его на ключ.
Идём по затемнённому коридору молча. Смотрю вперёд, вниз. Приятно чувствовать его присутствие. Заходим в лифт. Пространство сжалось, давит на голову. Вот-вот вытошнит. Морщусь, кладу руку на живот выше ремня.
– Тебе плохо?
– Ненавижу лифты. В них всегда плохо. Внутри всё время в них душа гуляет вверх-вниз и обратно.
Устала. Его лицо в моих глазах смазано. Вижу только очертания, цвет. Скорее бы первый этаж. Скорее!
– Ура, выходим.
Быстрыми шагами несусь к выходу из четвёртого подъезда. Выскакиваю. Воздух. Воздух! Воздух. На лице подобие улыбки.
– Идём?
– Идём.
Он