56 исторических миниатюр и 34 текста на 9 иностранных языках. Сборник
но не принципиально, и остаётся флагом Франции до сих пор.
Таким образом, Талейран и в варианте белой кокарды, и в варианте трехцветки – но в обоих случаях был сторонником белого.
– Когда восставший народ 14 июля 1789 года взял Бастилию, – дополнил Инсаров, – Талейран ночью прибыл в королевский дворец и уговаривал брата короля начать вооруженное сопротивление. Тот пошел к королю. Выяснилось, что король решил не проливать крови. Талейран, узнав об отказе короля от энергичной борьбы, высказался, что «каждому из нас остается лишь думать о своих собственных интересах». Высказывание ясное. И вынужденное. В чем вероломство или предательство?
– Интересная картина, – отметил Павленков. – Со времени обучения он был убежден в том, что почти наверняка за революцией последует длительный период нестабильности. А в 1789 году Талейран из первых рук – от брата короля – получает информацию, что революция стала фактом. Следовательно, вся его последующая жизнь шла с пониманием того, что любой политический режим – временный, любое правительство – временное.
– Не просто «временное». «Временное» – это констатация, – уточнил Инсаров. – Мы можем прийти к выводу, что Талейран не просто предвидел «временность» любого современного ему правительства, но что он способствовал – в большей или меньшей времени – его смене на новое.
– Тысячу ли можно пройти за тысячу лет. А можно – за тысячу секунд, – пошутил Павленков. – Из ваших слов можно сделать предположение, что Талейран способствовал скорейшему прохождению периода нестабильности. Смелое предположение. Гуманизм?
Инсаров молча посмотрел на Павленкова.
– Любопытны обстоятельства вступления Талейрана в должность министра иностранных дел Франции 18 июля 1797 года, – вопросительно сказал Каменский. – Дипломатический опыт у него был незначительный. Образование он получил хорошее, но вряд ли в то время этому обстоятельству уделялось внимание. Казалось бы, возвратился человек из длительной эмиграции – и почти сразу занимает кресло министра иностранных дел. Всего лишь через знакомство с любовницей одного из членов Директории? Малоубедительно.
– Всех обстоятельств этого назначения мы все равно не узнаем достоверно, -высказался Павленков. – Кто-то может строить догадки. Но все соглашаются в том, что Талейран был человеком талантливым и полезным. Представьте, господа, аналогию между двумя типами отношений: «издатель-писатель» и «руководитель государства-министр иностранных дел». Издатель заключает с писателем договор на подготовку книги. Одно дело, если писатель сразу понимает замысел, задачу, а книга пишется максимально быстро и качественно. Совсем другое дело, если писатель не может адекватно понять, что от него требуется, а книга пишется долго, некачественно, появляется нечитаемый текст. И что, издатель должен сам ее писать?
Если мы будем