желанием немедленно смыть с себя случайные прикосновения и даже взгляды Руа.
«Сбежал, – поняла она. – Как будто знал, что за мной придут! А, может, это он?..»
Тури бросила беспомощный взгляд на часы. Человек за дверью не станет повторять дважды. От отведенного на сборы времени оставалось не больше семи минут.
«Если ты сейчас же не приведешь себя в порядок и не выйдешь к нему, они решат, что тебе есть, чего бояться, – подсказал Тури внутренний голос. – Веди себя естественно, как будто ничего не случилось».
– Легко сказать! – пробормотала она, но сделала глубокий вздох и попыталась взять себя в руки.
Тури подошла к гардеробу, выбрала строгое темно-синее платье, в котором не раз появлялась на работе, убрала волосы в пучок и даже немного подвела губы помадой. Дрожащими от волнения руками она достала с верхней полки красивую шкатулку из красного дерева – память о матери, – открыла миниатюрный замок и переложила в сумочку перетянутую ленточкой тонкую пачку денег. Туда же отправилось и остальное содержимое шкатулки: несколько старинных фамильных украшений и отцовский портсигар. Подумав, она собрала свои документы и захватила старую семейную фотографию.
Ей еще хватило времени постоять у двери и успокоить дыхание. Минута в минуту вышла в коридор.
– Я готова, – приветливо сказала она. – Можем идти.
Тури направилась к лифту, сержант шел следом за ней. В тесной кабине она украдкой окинула своего спутника взглядом.
«Нет, Тури, даже не думай. Будет только хуже», – сказала себе она и сразу отбросила безрассудную мысль о побеге. От людей в серых шинелях никому не уйти, от них не спрятаться.
Мягкий толчок. Створки лифта распахнулись, пропуская их в холл. Тури почувствовала, как затянутая в перчатку рука сержанта легла ей на локоть. «Что ж, по крайней мере, обошлись без электробраслета. Это хороший знак, – подумала она и позволила сержанту вывести себя через тесный проулок на улицу. – Может, это и не арест вовсе? Может, я нужна им как специалист?»
С неба падали редкие крупные снежинки. Дома спали, закутавшись в плотный белый туман. На противоположной стороне улицы двое полицейских соскабливали с фонарного столба желтые листовки. Услышав их шаги, оба разом обернулись и почтительно склонили головы, хотя сержант даже не взглянул в их сторону. Он подвел Тури к черному аэрокару и открыл перед ней дверцу.
– Пристегните ремни, – попросил он, опустившись на водительское кресло.
Она безропотно подчинилась.
Аэрокар оторвался от земли. Тури не удержалась и с болью оглянулась назад. Этот дом, откуда она так долго мечтала съехать, вдруг показался ей таким родным и уютным, что сердце защемило от тоски.
«Вернусь ли я сюда когда-нибудь?» – думала Тури, с проснувшейся любовью вглядываясь в глазницы окон.
Полицейские, еще сжимавшие в красных от холода руках желтые обрывки, задрали головы к небу. Их фигуры, затянутые в строгие черные пальто, и дом, где жила Тури, стали уменьшаться у нее на глазах, пока не расплылись в угрюмом городском