«несколько стаканов водки». Автор в подробностях живописует безобразия Всешутейшего и всепьянейшего собора. С претензией на точность сообщается, что после стрелецкого бунта в один день было казнено 7 тысяч стрельцов. Сам царь зарубил «около ста этих несчастных». По утверждению автора, Петр не был лишен и порока содомии, которому предавался с Меншиковым. Царь «являлся настоящим чудовищем сладострастия. Он был подвержен, если можно так выразиться, приступам любовной ярости, во время которых он не разбирал пола» (там же).
То есть в написанных в первые два десятилетия 18 века во Франции трудах содержится практически все, что мы знаем о Петре Первом. Соединены вместе все эти истории были в книге Ж. Руссе де Мисси "Записки о царствовании Петра Великого, императора России, отца отечества…" (1725–26, Гаага). Автором «Записок» был представлен русский барон Иван Иванович Нестесураной, чье имя стояло на титульном листе и от чьего имени велось повествование. «Первый том своего труда Руссе де Мисси посвятил описанию истории допетровской России… в целом материал изложен на редкость четко и ясно. Причем события XVI–XVII вв. описывались особенно подробно и при этом удивительно достоверно для исторического сочинения начала XVIII в… можно утверждать, что в России первой четверти XVIII в. отсутствовало столь ясное и достоверное прагматическое (без попыток обобщения) изложение русской средневековой истории. Рядом с ним «Синопсис» и даже "Краткий Российский летописец" М. В. Ломоносова кажутся архаичными» (Мезин, гл. 6). В очередной раз мы убеждаемся, что «русская история» изначально создавалась где угодно, но только не в России.
Посмотрим, что же сообщают «Записки», отметив восклицательными знаками свидетельства того, что сочинение де Мисси является одним из первоисточников истории Петра. Итак, в нем описывается «регентство царевны Софьи, стрелецкие бунты, борьба за власть и первые самостоятельные шаги юного Петра до начала Северной войн. Материал здесь изложен в духе романизированной биографии с описанием чувств и мотивов поступков главных героев. Впрочем, психологизм этот довольно примитивный, и главное достоинство раздела видится в том, что автор в данном случае не испытывал недостатка в фактическом материале, положив в основу своего труда какой-то неизвестный(!) нам повествовательный источник. Соблюдена правильная (!) последовательность главных событий, некоторые из них изложены с любопытными подробностями (Крымские походы В. В. Голицына и связанные с ними международные дела, планы Шакловитого погубить Петра и Нарышкиных, начало петровских реформ и др.) Можно отметить даже некоторые оригинальные для того времени суждения и оценки. Так, автор говорит о "больших планах", задуманных царем Алексеем Михайловичем, которые начал выполнять Федор, а затем продолжил Петр. Царевна Софья и Голицын вопреки официальной русской традиции рисуются не одной только черной краской. Но с самого начала изложения истории петровского времени бросается в глаза большое количество фактических