используется философией прагматизма. Для скептиков – это самоцель. Для прагматистов – инструмент. Кстати говоря, прагматисты тоже используют категорию веры. Вера и сомнение – фундаментальные категории прагматизма. Сомнение в прагматизме – инструмент веры. Если нужно, чтобы человек поверил во что-то, утверждают прагматики, ему сначала надо дать возможность усомниться в этом. Усомниться ради того, чтобы поверить в это. Сомнение должно привести к вере. Прагматизм не стремится к Божественной Истине, его задача – вызвать веру во что-то чаще всего ложное. Цель прагматизма – не Истина, а польза. Потому применяемые им инструменты нужны только для тех целей, ради которых он и существует.
Духовное развитие должно преследовать в качестве цели только Истину. Потому в духовном развитии человека сомнение должно играть иную роль – роль инструмента постижения Истины. В духовном развитии сомнение должно служить не вере, а, наоборот, разрушению, преодолению веры, служить превращению веры в понимание. Ведь одно дело верить в Бога, другое – понимать Бога, понимать Божественный Промысел. Через сомнение преодолевается постулирование Бога. Человек начинает сомневаться и тем самым осуществляет прорыв из разума в сферу переживания Бога. Теперь Бог у него не только в разуме, но и в сердце. Это и есть понимание. Если в акте веры Бог существует в разуме в виде постулата, на основе которого возводится разум, то в понимании постулирование Бога заменяется его переживанием. В понимании Бог рационализируется разумом, оставаясь иррациональным переживанием души человека. Переживание Бога уже не есть вера в Бога. Это уже жизнь в Боге. Бог внутри, а не и вне человека. Он не отдален и не отделен от человека. Душа человека в Боге, и Бог в душе человека. Переживание и есть подлинное постижение Бога. Оно подлинно потому, что есть постижение непосредственное, а неопосредованное, каковой является вера. Вера есть постижение превратное и опосредованное, ибо в ней постижение Бога опосредуется разумом. Разум же не может постичь Бога, ни его глубину, ни его масштаб. Только переживание есть истинное постижение Бога, дающее его понимание. А понимание – это высшее предназначение веры и ее цель. Как говорил Августин Блаженный: «Верь, чтобы понимать».
Роль понимания чрезвычайно велика в религиозной жизни, если не сказать, что первостепенна. Достаточно упомянуть, что благодаря пониманию в религии существует такая фундаментальная категория, как покаяние. Ибо именно через понимание наступает покаяние. Покаяние есть понимание и осознание своего греха и грешности.
Бердяев говорит, что в Бога верят все, нет человека, который не верил бы в Бога. Вся разница в том, что одни это признают, другие – нет. Бердяев при этом исходит из того, что душой каждый переживает Бога, потому и верит в него. По Бердяеву, вера в Бога есть переживание его. Но если вера связана с душевными переживаниями и не связана с разумом, то в чем смысл ее? Можно ли отождествить их? Можно ли веру отождествить с переживанием? Можно ли веру в любовь отождествить