парнем, не решались назвать его Иваном, а, тем более, Ванькой. Так он дошёл до Настасьиного двора. Встал у калитки, не решаясь войти во двор. Вышла Настасья, нарядная, видно ждала его, закрыла дом и пошла к нему. Под его пристальным насмешливым взглядом, шла по дорожке, как по палубе, ноги подкашивались, а сердце выскакивало из груди, и, казалось, что дорожка через двор, бесконечная. Наконец дошла до калитки, посмотрела в его смеющиеся глаза с чертенятами и спросила:
– Что-то не так? Почему ты, когда смотришь на меня, всегда улыбаешься?
– Все так! А улыбаюсь, потому что мне приятно тебя видеть. И мне нравится смотреть на тебя. Не смущайся! Всё хорошо, ты такая красивая!
– Ну хорошо, – сказала Настасья, – пойдем!
– Куда пойдём? – спросил Иван.
Пойдём к речке на обрыв. Ты помнишь, какой красивый у нашей речки обрыв? Там, наши деревенские школьники, выпускные вечера устраивают с костром, с играми, так же, как и мы раньше, на праздники приходили сюда.
– Хорошо, пойдем! Давно я там не был, кажется, целая жизнь прошла! За те два месяца, что я здесь, у меня не было времени даже разу выйти на речку или просто пройти по деревне. Хочется, пока лето, побольше сделать.
И они, потихоньку переговариваясь и делясь своими воспоминаниями, пошли на знаменитый обрыв, у речки. Там посидели, посмотрели на речку, бегущая вода всегда завораживает. За речкой были заливные луга, которые расстилались зелёным ковром вдоль речки. Иван осторожно положил ей руку на плечо, слегка приобняв, Настасья вздрогнула, но ничего не сказала, а только, как бы, съёжилась. Он это почувствовал и спросил:
– Тебе неприятно?
– Да нет, все хорошо.
Он сидел не шевелясь, боялся ее спугнуть, а она замерла под его рукой, и только сердце громко стучало в груди. Ей казалось, что Иван тоже слышит, как стучит ее сердце. И тут он не выдержал, обхватил её, повернул к себе и стал нежно и страстно целовать. Она сначала вся напряглась, а потом поняла – пропала! Они не заметили, как прошла ночь, очнулись, когда на востоке посветлело небо, и наступал рассвет.
– Настя, – сказал Иван, нежно прижимая её к себе, – мне так не хочется тебя отпускать!
– Надо идти, Иван! У тебя дел много, и мне на работу надо. Тебя, наверное, дед Василий потерял? Да и Никитка проснётся, а папки нет рядом, переживать будет. Пойдём!
Он встал, подал ей руку, обнял за плечи, и они потихоньку пошли домой. По пути он нарвал ей букет полевых цветов. Проводив Настасью до калитки, Иван быстрым шагом направился домой. У него сегодня назначена встреча с председателем, ему должны выдать все разрешительные документы, и надо будет ехать в город, оформлять участок под конюшню и получить разрешение на строительство конезавода.
Когда он пришел домой, дед Василий уже встал и хлопотал на кухне. Никитка спал, обняв отцовскую подушку и уткнувшись в неё носом. Дед посмотрел на сына, довольно ухмыльнулся и спросил:
– И как ты, Ваня, нонче работать будешь? Заснёшь за рулём, как надысь наш колхозный трахторист, уснул