было непонятно, как в нём сочеталась логика технаря с гуманитарными мыслями.
– Димусик! Чего же ты грустишь, мальчик мой? Тебе надоела эта Катя? Да? Эта глупая златовласка? – пролепетала Ира, вновь откуда-то взявшаяся, ласково-слащавым голосом – Вот ведь, Барби недоделанная! Хочешь, я тебя утешу, солнышко? Пошли на дискотеку?
Она уже целый час гуляла в окрестностях и ждала, когда уйдёт Катя, чтобы обнять Диму. Она постоянно, как дикая кошка, выслеживала, когда добыча останется одна, чтобы заключить её в свои цепкие объятия. Но Ирина жертва каждый раз брыкалась, толкалась, злилась и ни в какую не давалась. Вот и сейчас, как только она подсела к мальчику, тут же обвив его сильные плечи своими руками, он оттолкнул её со словами:
– Отвяжись, рыжая ведьма!
– Это из-за Кати? – плаксивым голосом спросила Ира – Ты меня так ненавидишь из-за Кати? Это ведь она тебе мозги своей чепухой ежедневно пудрит. Я не понимаю тебя. Чем я хуже?
Дима смутился, встал и на прощанье сказал ей:
– Ну, нет! Нет же! Ты мне просто не нравишься! А эта упорность, с которой ты ко мне лезешь, делает тебя ещё невыносимее в моих глазах. Кроме того, с тобой не о чем поговорить, и одеваешься ты как… девушка лёгкого поведения. Я, возможно, скажу тебе банальность, но мне нужна девушка на всю жизнь, а не на пару летних ночей. А ты – вовсе не та, кто будет рядом и в радости, и в горе. Перестань отравлять мне лето! – мальчик резко развернулся и зашагал во тьму.
У девушки в глазах стояли слёзы. Она быстро вытерла их внешней частью указательного пальца, и сердито вздула ноздри:
– Ты бы сначала попробовал поговорить со мной, придурок! А Катя что? Ты думаешь, она такой ангел?
Ира произнесла ещё пару непечатных слов и быстро удалилась в ночь.
«Проклятая Катька! Всё из-за тебя! Ладно, посмотрим кто из нас лучше! Увидим, ещё как увидим, кому из нас достанется этот неразумный самородок. Быть может, завтра мне повезёт…» – думала она. Гнев переполнял её сердце, щёки и уши пылали. По дороге домой Ира пару раз ударила стволы деревьев, но, чувствуя свою беспомощность, разрыдалась. Весь мир казался ей не справедливым.
А Дима брёл домой и думал о своих же словах. «Девушка на всю жизнь… В горе и в радости. Могу ли я представить Катю на месте своей жены? Нет, это слишком невероятно. Мне просто нужно быть рядом с ней, чувствовать её дыхание на своей шее, целовать её, наверняка сладкие, уста, гладить мягкие волосы, покрывать всю её поцелуями, чувствовать тепло её тела рядом, обнимать и ощущать, как она вздрагивает от ласк, от блаженных поглаживаний… Но если это счастье будет дано мне только на пару летних ночей – то это лишь омрачит мне всю оставшуюся жизнь. Как сложно разобраться в себе, как сложно решиться быть честным с собой… Неужели я влюбился? Что теперь будет?»
Всё затихло… Лишь где-то далеко, из синеющего на горизонте леса пел соловей, ему откуда-то из кустов вторила странная птаха, которая вместо пения заливалась не то мяуканьем, не то плачем.