парламентёру. И Гельмут, слегка побледнев, согласился.
– Конвой! – крикнул Свечников. И когда вошли два солдата, скомандовал: «Примкнуть штыки! Двое суток вы будете охранять этого парламентёра. Если за это время немцы не возьмут крепость, то повесьте его на воротах Центрального редута. Вам ясно?».
– Так точно!
– Выполнять!
Как только Гельмута увели, офицеры снова столпились у огромной штабной карты.
– Землянцы в Заречном форте? – спросил Свечникова комендант.
– Да, Николай Александрович. Пополняются. Правда, с Землянского уезда не все. Недостаток пополняется другими.
– Господь с Вами, Михаил Степанович! Новобранцы потом гордиться будут, что служили в этом полку! И, уже обращаясь к Будбергу: «Какие соображения по новым пушкам противника, барон?»
– Если они точно выгружаются у Подлесок, то корабельные пушки Канэ их там достанут. С Вашего разрешения я пойду на двор Леонова. Там у нас есть замаскированный НП на высотке. Оттуда всё хорошо видно. Дайте мне двух телефонистов. Огонь корректировать буду лично.
– Только не рискуйте понапрасну, Алексей Павловлович. Вы мне ещё очень нужны.
– Слушаюсь, Ваше превосходительство! Я могу идти?
– Да, Алексей Павлович. Зайдите к телефонистам и заберите двоих. Моим распоряжением. Другим господам-офицерам задачи ясны?
– Так точно, Ваше превосходительство!
– Тогда не смею вас задерживать!
Когда все покинули штаб полковник Свечников достал папироску и закурил.
– Михаил Степанович! Я Вас умоляю! Ради всего святого, откройте двери и форточку. Табак у Вас, извините…
– Да вот, грешным делом, решил трофейных попробовать. Действительно, гадость несусветная. Жжёной тряпкой воняет. – и Свечников, загасив, положил папиросу в пепельницу. – Своих закурим.
Достав из кармана коробку «Цыганка Аза» закурил снова.
– Ну, совсем другое дело! – улыбнулся Бржозовский. – Одесские? Родным потянуло.
Свечников, закинув руки за голову и откинувшись на стуле, загадочно улыбнулся: «Ваше превосходительство! А ведь Вам придётся ещё выносить благодарность за нарушение дисциплины».
– Это ещё кому? Опять?
– Командиру 155 миллиметровой батареи. Штабс-капитану Мартынову.
– Так он же в госпитале!
– Сбежал, Николай Александрович! Как есть сбежал. На батарее он.
Бржозовский засмеялся и, хлопнув себя по коленкам, воскликнул: «Ну не стервец, а?». Он покачал головой, ухмыляясь, а потом серьёзно добавил: «Дорогой Михаил Степанович! Как бы там ни было, а сейчас каждый человек на вес золота. Мартынов уже достоин „Святого Георгия“. И он его получит. Живой или мёртвый. Лучше, конечно, живой. А сейчас давайте ещё раз просмотрим наши позиции». И жестом пригласил