рассказывал дальше: про бизнес, про квартиры, про жизни… После седьмой рюмки Ваня притих, он плохо разбирал слова. Голос Жоржа походил на поросячье хрюканье. А потом свинья вспомнила Риту…
– Сучара ты! – подпрыгнул Иван и запустил рюмку в стену; вдребезги. – Совсем охерел?!
Вилки застыли в руках. Ваню наконец-то заметили.
– Утро что ли забыл?!
– Какое утро?
– Как! Я ведь приходил к тебе в десятом часу. Забыл?!
В глазах у Жоржа промелькнул хитрый блеск.
– А! – вспомнил он. – А-а-а…
– Всем скажи. Ну?
– Ну приходил ты. Говорили мы.
– О чём говорили? Всем скажи.
– О жизни.
– О какой нахер жизни?! – закричал Ваня.
– О твоей. О моей.
Терпение кончилось. Ваня развернул чёрный кулёк и показался всем пистолет. Направил на Жоржа.
– А теперь, вспомнил?
Бабушка и хозяйка схватились друг за дружку. Первая плакала, вторая молилась. Фёдор и Пётр убедились вконец, что ошиблись домом. Они посмотрели на выход и привстали…
– А ну сидеть! – рыкнул Ваня.
Мужики сели.
– Как Жора скажет нам, что было утром, так я уйду. Мне от вас ничего не надо. Ну, Жора, вспомнил?
– А что было? – спросил он холодно. – Напомни?
– Да ты!.. – задёргал пистолетом. – Дурак что ли?!
Не того ждал Ваня. Пистолета боялись все, кроме Жоржа. Его он только раззадорил: улыбается, губы облизывает. Смотришь на него и сразу ясно: нет ничего за душой, пусто, картонка. У Вани заслезились глаза.
– Совесть у тебя есть?! – закричал он. – Бабушку не мучай. Свинья ты!.. Говори!
– Иван, – вмешалась Рита. – Посмотри на меня?
Он не послушался. Он вдруг подумал, что если посмотрит в глаза любимой, то сразу же спустит курок.
– Да ты не человек, – бормотал он тихо. – Ты…
– Это я не человек? – подскочил Жорж. – Ты себя видел, собака? Твоё дело картошку копать. С пистолетом ты герой! По тебе…
Ваня не разбирал слов. В ушах стоял гул, глаза мутнели. У него было крепкое здоровье, но от этих гадостей сердце вдруг сжалось…
– Я же по-хорошему, – еле выговаривал он. – Я ведь хочу…
«Сейчас» – подумал Жорж и выкинул вперёд руку. Но не успели они сцепиться, на весь дом прогремел оглушительный выстрел.
***
Тем и кончилось письмо. Выстрелом.
«А где мистика? – спросит читатель. – В письме же говорили…» Я тоже хотел знать где мистика, поэтому и поехал в деревню.
– Где дом Кулагиных? – спросил я у первого старика.
Прохожий знал их хорошо. Он указал мне дорогу.
– Чёрно-красный забор, – добавил. – Мимо не пройдешь. Один такой.
Я постучал в дверь, на пороге показалась мать Вани.
Глядя на Пелагею Федоровну, я убедился, что за какой-то месяц она превратилась в сухую почти старушку. Совсем не то, что мне описывали в письме. Надо было ей сказать, что я ошибся домом, развернуться и уйти. «Постой, – оборвал голос в голове. –