сынок. – отец похлопал меня по плечу. – Только аккуратно. Ваня за тобой присмотрит. – Михалыч важно кивнул.
С одной стороны – рой носом землю, с другой – будь осторожней… Я оскалился.
– Не доверяешь?
– Ну знаешь… – отец отвернулся. – Костя тоже был не пальцем деланный. Кадровый офицер!
– Да понял я, понял.
– Матери позвони. Волновалась.
– Есть, товарищ генерал.
– И в отставку подавать не вздумай. Зря, что ли, Константин тебя целый год натаскивал? – он как будто мысли мои прочел…
– А кого в шефья назначат, не слышал?
– Кузнецова в расчет не бери. Он – пешка. Крикун и фанфарон – никто его начальником Управления не сделает, не совсем же дураки.
Когда выехали от отца, за нами пристроились тусклые фары. Что, опять?
– Да это наши. – Михалыч мигнул аварийкой, нам мигнули в ответ.
Вот так теперь и придется: под охраной, на осадном положении… Чертовски неудобно.
– Михалыч, спрашиваю, как сыщик сыщика: ты преступления расследовать умеешь?
Тот сделал глубокомысленное лицо, попыхтел, и выдал:
– Ну, спервоначалу нужно определить мотив. Затем – заинтересованных лиц: кому это выгодно? Потом окажется, что убийца – совсем не тот, на кого все думали…
– Это ты из сериалов почерпнул?
– Гарднера почитываю. И этот еще… «Мальтийский сокол»… Дешиэл Хеммет! Ниро Вульф, опять же… Там всегда говорят: найди того, кому выгодна смерть жертвы.
Я потер лицо. После еды спать хотелось неимоверно, я был готов отрубиться прямо в машине. А еще говорят, с недосыпу человеческий разум приобретает кристальную ясность… Наверное, это не мой случай.
– Мою квартиру проверили?
– А то! Забыл сказать: там небольшая бомбочка была, детонирует, когда ключ в замок вставляешь.
– Ни хрена себе забыл! А если б я заявился?
– Дак ты ж со мной… Я хазу присмотрел. Перекантуемся…
– А твоя?
– В Симферополь отправил. К сеструхе, Новый год отмечать.
– Скандал был?
– Не то слово…
Михалыч невесело улыбнулся. Я знал, что его жена не одобряла мужниной работы. Мечтала, чтоб он вышел на пенсию и переселился на дачу. Огород, рыбалка, шашлыки…
Дочка выросла, замуж недавно пристроил, так что и Машу понять можно. Одиноко, муж скачет неизвестно где, еще и рискует, старый дурак…
– Слушай… – я знал, что он обидится, но не мог не сказать. – Ты не думал уйти в отставку? – искоса посмотрел на напарника. Михалыч только пожал плечами.
– Думал, конечно… Как не думать? Да и Машка всю печень выстригла…
– Ну и что?
– Дак поэтому и не уйду нипочем. Ты еще молодой, Романыч, не понимаешь. Дома засесть – это всё. Капец. Что мне там делать? Вязать учиться? Только и останется, что запить. Или помереть…
Я вспомнил, как мучился сам.
– Отец вон