заартачилась:
– Не дам.
Детская жадность, когда я загораживала руками ото всех сковородку с жареной картошкой или блюдо с ароматными от лаврушки и лука пельменями, и кричала: «не дам! Все мое!», потешая тем самым всех родных и знакомых, вырвалось из глубин подсознания.
Виджендра злой и голодный сидел хмурым барсуком и теребил зубами резиновую воздушную булочку.
– Ты теперь никогда не поедешь в Индию! – проскрипел он в сердцах, проклиная тот день, когда решил связаться со мной. – Ты даже визу не получишь без меня! И никогда больше не увидишь своего нищего Пунита!
Ярость стукнула в голову: мне угрожать?! Я повернулась к нему в пол-оборота и сжала кулаки:
– Я поеду в Индию! И много раз! Сама! А о моей любви еще люди легенды слагать станут! И ни ты, ни другой мне не помешают!
Он сверкнул глазами и отвернулся. Разорвал пакетик соленого аэрофлотского арахиса и закусывал раздражение, запивая томатным соком.
Я вернула поднос с грязной посудой стюарду с каталкой и отклонила голову на спинку кресла. И уже мысленно, спокойным тоном объявила себе и всему миру, что в следующий раз сама обязательно поеду в Индию и встречусь с Пунитом. После этого мое тело равномерно расслабилось и я проспала до самого объявления о приземлении.
2 часть
По приезде я обнималась с братом, словно не видела его целую вечность и все ему рассказала. Растрезвонила всем, что встретила настоящую великую любовь. Друзьям, знакомым, родителям.
Любовь моя возгоралась все больше и больше, чем дольше и дальше я была от него. А с Виджендрой мы, как и полагается, распрощались, едва разобрали все товары у него в квартире. Я снова осталась безработной. Ритка подозрительно поглядывала то на меня, то на сожителя, пока, не вздохнула с облегчением, осознав, что секса не было. Все в их жизни вернулось на прежние места. А в моей – появилась любовь.
Пунит сдержал слово и звонил мне каждый день, иногда по нескольку раз. Я с ужасом ждала момента, когда звонки станут реже и реже, пока вовсе не прервутся, и мы потеряем друг друга навечно. Пути встретиться я не видела. Он плакал, что ему не дают визу и деньги из Индии в другие страны высылать нельзя по закону. А мне и подавно столько было не заработать.
Поддавшись отчаянию, я не нашла иного выхода, как попросить отца сделать приглашение на свое имя. Только работающий человек со средним достатком может позволить себе такое.
«Он любит меня и хочет на мне жениться, а я люблю его,» – объясняла я ему. И после долгих уговоров отец согласился. И еще взял в банке кредит, из которого выделил мне на визу с билетом пятнадцать тысяч рублей: «остальное пусть тратит там на тебя твой будущий муж».
Когда мне сделали визу в индийско-русской турфирме, просто и быстро, я торжествующе вспомнила Винаяка с его угрозами: вот и ошибся, обошлись и без тебя.
Так прошло три месяца. Я сама купила билет, не в силах больше жить в разлуке.