передернулась от омерзения. В ее тонкой руке неведомым образом возник лорнет, в который она разглядывала части уничтоженного утюга.
– Какая мерзость! Очередное гадкое изобретение лопухоидов... Идемте отсюда! Здесь нам больше делать нечего.
Черноморов покачал головой:
– А вот тут ты ошибаешься. Пришла пора выполнить самую неприятную и тяжелую часть нашей миссии. Я начал об этом говорить, но нам помешали. Мы должны... как это нам ни тяжело... оставить Таню человеку, которого вы недавно видели.
Медузия Горгонова отпрянула. Ее медно-рыжие волосы, и без того растрепанные, встали вдруг дыбом и зашипели. Случайный человек, не знавший, что Медузия давно завязала со своим прошлым, мог бы поклясться, что только что видел клубок извивающихся змей.
– КАК?! Я не ослышалась? Вы хотите отдать дочь Леопольда Гроттера этому жалкому лопухоиду? Девочку, неведомым образом уцелевшую в схватке с Той-Кого-Нет? Девочку, после встречи с которой Та-Кого-Нет пропала?
Уловив в голосе Медузии гневные нотки, академик торопливо отвернулся, чтобы случайно не взглянуть ей в глаза. Отвести древнюю магию можно, но она имеет побочные действия.
– Медузия, у нас нет другого выхода, – сказал он мягко. – Мы просто не можем поступить иначе. Клянусь волосом Древнира, я скорее позволил бы сбрить себе усы и обкорнать бороду, чем отдал бы дочь Гроттера этому лопухоиду, но... мы должны, мы просто обязаны сделать это для блага всего Тибидохса.
– Но почему? – воскликнула Медузия. – Почему?
Величайший из магов опустился на кучу листьев и вытянул ноги в старомодных вылинявших чулках. Последний раз он был в человеческом мире во времена Екатерины II и теперь, постаравшись одеться по моде, малость промахнулся.
– Я расскажу тебе, как все было той ночью. Ты помнишь, три дня назад, когда все случилось, разразилась ужасная гроза...
– ...явно магического происхождения. Мы даже не знаем толком, кто ее наслал, – добавила Медузия.
– Именно. В ту ночь ко мне в окно главной башни Тибидохса, где, как ты знаешь, расположена моя алхимическая лаборатория, влетел насквозь мокрый, дрожащий купидончик в красных подтяжках... – сообщил Сарданапал.
Его усы немедленно сложились в два сердечка. Им нравилось слегка насолить хозяину. Скрывая улыбку, доцент Горгонова облизала губы.
– Купидон? К вам? Но ведь купидон – это амур, а амур...
Усы обиженно встопорщились. Правый попытался даже щелкнуть Медузию по носу, но не достал.
– Мне не надо объяснять, кто такие купидоны, – сухо произнес Сарданапал. – Я не спутаю их ни с гарпиями, ни с домовыми, ни с членами команды Тибидохса по драконболу. Да будет тебе известно, цель его визита была далека от романтической. В наш скучный век в любви все чаще объясняются по телефону. Стрелы амура уже больше никого не прошибают – кожа стала больно толстой, вот беднягам купидонам и приходится заниматься разноской почты. Должны же они как-то зарабатывать себе на нектар и амброзию? Так вот, купидончик выжал