и педофилкой. Меня зовут Анна, можно Аня.
– Меня Алексей. На одну букву начинаемся.
– Ага. Лишь бы ты, начавшись на «а», на ней бы и не кончился.
– Скорее уж в ней, – осмелев, ответил Еремеенко, получая удовольствие от столь откровенной двусмысленности.
– Да, парень, похоже, припекло тебя не на шутку. Мне это в тебе нравится. Как пассажиры улягутся, давай приходи тихонько ко мне в купе. Будет тебе полный набор сладостей. Только не усни.
– Ага, конечно. После такого предложения у меня внутренний будильник уже начал звонить и сам не отключится.
– Вафельку не забудь. – Аня протянула упаковку. – А то девочка дважды расстроится.
– Не расстроится. Раз такое дело, я, с твоего позволения, свожу ее в ресторан. Очень хочется кого-то облагодетельствовать.
– Ну, валяй. А то замаешься время коротать.
Возвращался на свое место Еремеенко как на крыльях.
«Не показалось, – думал он. – Не померещилось! А она очень даже ничего!»
В какой-то момент эротические фантазии в виде мечтаний о предстоящем так захлестнули его, что пришлось выправить футболку, чтобы физиологическое отражение хода его мыслей не стало заметно окружающим. Но от толстушки это не ускользнуло, когда она брала из рук Еремеенко угощение. Она посмотрела на него одновременно со смущением и с надеждой.
«Похоже, что девочка изголодалась не меньше, чем я, – подумал сержант. – Но ей намного труднее. Жалко ее. Только утешить, как ей бы хотелось, сейчас я точно не смогу».
– Слушай, а зачем ты будешь аппетит перебивать? – неожиданно для самого себя спросил Еремеенко. – Пойдем сходим в вагон-ресторан и возьмем курочку-гриль. Хочешь? А то я даже не обедал толком и тем более не ужинал.
Как только Еремеенко заговорил о еде, проснулся его питоний желудок, заныл сладкой болью, напоминая о себе.
Впрочем, эта идея родилась не на пустом месте. Во-первых, проводница была права, время до встречи надо как-то скоротать. Во-вторых, перекусить все равно хотелось, и уж лучше поесть нормально, чем давиться всухомятку печеньками. В-третьих, смолотить целую курицу в одно горло хотя и было Еремеенко по силам, но зачем в себя запихивать хорошую еду, если можно ей поделиться и получить дополнительное удовольствие от собственного великодушия. В-четвертых, опять же в компании все-таки лучше, чем одному.
– Ой… Правда? – Толстушка округлила глаза.
– Конечно. Я Алексей. А тебя как зовут?
– Карина. Подожди, я вещи переложу.
– Давай помогу, Карина. Красивое имя. В роду есть армяне?
– По маминой линии. – Девушка кивнула.
Они вдвоем быстро уложили вещи Карины в багажный отсек под полкой и направились к вагону-ресторану. Поезд катился мягко, по «бархатному пути», без стыков, но все равно вагоны раскачивало из стороны в сторону. В тамбурах слышался грохот колес, а металлический пол ходуном гулял под ногами. Поезд подъезжал к Голутвину, и вагоны, сбавив скорость, бились на стрелках.
– Ой! – Карина пошатнулась, но Еремеенко успел подхватить ее под локоть.
«Она