за станционными постройками.
Вскоре Аистаил обнаружил и кран с водой. Люди здесь наполняли свои ёмкости тёплой водой, сильно пахнущей хлоркой. Кран был стар и протекал, так что ишаку вдоволь удалось напиться.
Вдоволь напившись Аистаил не стал отдыхать, а примеком побрел дальше. Впереди его ждал подъем в горы.
Горы оказались невысокими, не более двухсотпятидесяти-трехсот метров, поэтому через несколько часов он уже был на вершине хребта и наслаждался фантастическим безжизненным пейзажем.
Вскоре пустыня перестала представлять собой не череду бесконечных песчаных барханов: пески стали составлять не более пятнадцати-двадцати процентов от общей площади пустыни.
Было уже почти совсем темно, когда он добрался до полуразвалившейся мечети. Он вспомнил, что однажды заночевал здесь со своим хозяином, и, если не считать его бессонницы, ночь прошла спокойно.
Сейчас он снова был здесь. Но на этот раз он был один. Он долго глядел на небо. Ему вспомнилось, как однажды ночью в пустыне он тоже смотрел на звезды с Абдуллахом Амином. Подумал о том, сколько дорог уже осталось позади, и о том, каким причудливым и нелепым способом он погиб.
«Список получается слишком длинный. Порой неприятный (в голове вновь промелькнул былой хозяин), но путь был отмечен знаками, и сбиться с него я не могу», – подумал ишак.
Он снова ощутил дуновение ветра. Это был «левантицец», прилетевший из Африки, но на этот раз он не принес с собой запах пустыни.
Незаметно для себя он уснул.
Когда он проснулся, что-то с ним было не впорядке, и он решил скорее двинуться в путь.
Большая часть пустыни стала состоять из огромных полей усыпанных неким подобием щебёнки и камней. Всё чаще и чаще начали встречаться овраги и холмы самой причудливой конфигурации. Как правило, северные склоны их были покрыты невысокими кустарниками и даже чахлыми корявыми деревьями. В то время, на южных иногда попадались живописные поляны, сплошь покрытые изумрудной травкой и огромными тюльпанами.
К слову сказать, шагать по этим цветам оказалось довольно трудно – их мясистые стебли и лепестки проскальзывали под копытцами. И пусть простят экологи и гринписовцы, но иногда Аистаилу просто невозможно было обойти эти гигантские клумбы, тянущиеся на несколько километров и поэтому приходилось с хрустом шагать по этому цветочному великолепию.
Неожиданной проблемой оказался спуск с, казалось бы, простеньких гор. Южная сторона представляла из себя почти отвесные обрывы и поэтому ишаку пришлось несколько раз, чуть ли не кувырком лететь на лыжами скользящих копытах.
Много в пустыне дорог и всевозможных троп, идущих из ниоткуда и в никуда. Аистаил шел по ним если они были в попутном направлении и без особого сожаления сходили с них, если поворачивали в сторону. В принципе, местность в пустыне для Аистаила была достаточно легко проходима везде,