надо второй спуск тоже опробовать. Поворачивать уже нормально могу, от трамплина увернусь, ну, упаду в крайнем случае.
С М. и Хл. мы виделись внизу, где спуски и подъемник сближаются, а так между спусками лес еловый и народу никого не видать. Жуть.
Второй спуск короче и более пологий, съезжать не то, чтобы сплошной кайф, но нормально. Съехала, смотрю по карточке: еще есть один или два подъема, но прокатное время кончилось 20 минут назад, да и ноги устали, можно навернуться. Пока думала, М. и Хл. съехали. Пошли сдаваться.
Там как раз и Любка образовалась. Одели ее, напугали ТАК, что она без вопросов побежала за инструктором. Потом сильно благодарна была (потому как сразу нормально ее научили, каталась до самого закрытия).
Макс, как оказалось, на нас обиделся, типа: что я вам, нянька что ли, с ребенком возиться. Но мы ему все положенные дифирамбы спели, благодарность хором вынесли, по шерстке прогладили. Оттаял.
Поехали на обед, немного отдохнули и пошли на каток. Который накануне был весь в огнях, а сегодня, как и позавчера, освещение опять не работало. Но покататься покатались, даже снег под это дело со льда почистили, погонялись в «латки», сфотались и пошли минералочку пить.
К ужину нарисовалась уже нам поднадоевшая своими бесконечными звонками Любка, которую мы устроили в номере сушиться и делиться со всеми знакомыми восторгами по поводу своих успехов в освоении горы.
А сами пошли гулять, сваяли (по просьбе Т-хи) город пиратов и снежного человека (вырубили в сугробе, благо метр снега дает шанс развернуться творческой фантазии). Потом мы все повалялись в еще нетронутых телами сугробах, вольготно раскидывая в стороны конечности. Проходящий народ называл нас «бабочками» («Пошли-пошли, бабочек посмотрим!»), а дети тоже норовили побарахтаться в снегу, однако бдительные родители ныне лишают отпрысков таких незатейливых радостей жизни.
Посмотрели, лежа под фонарем, как идет снег, медленно кружась маленькими кометами (релаксация ПОЛНАЯ! я приобщила всех, столько восторгов было!!!).
А под конец из меня, тихо наслаждавшейся из белейшего мягкого сугроба целебным еловым звенящим воздухом, эти гады вылепили снежную статую (со ВСЕМИ анатомическими подробностями), даже Т-ха отметился, пуп мне изобразил.
Причем воспользовались, заразы, тем, что встать я самостоятельно не могла, поскольку уронили меня в снег всей толпой. (Ронять безопасней всего было именно меня, поскольку экипировка позволяла: длинный пуховик с капюшоном, толстые лыжные штаны и перчатки, и валенки до колен, остальные в ботинках ходили).
Успокоились мы окончательно, изобразив собой на целине магический круг (из меня, М. и Хл.), в центр которого Макс, прицельно кинул Т-ху, и всю эту красоту сфотал.
Пошли в номера еще раз отметить праздники и с Рождеством предстоящим определиться (ну, не хотела я опять до утра гадать с Любкой), удалось ее отговорить от этой затеи, поощряя и нахваливая занятия