в глаза. Изабелла окончательно потеряла дар речи, хлопая губами, как выброшенная на берег рыба.
– Вам кто-то жаловался на меня? – снова переспросил Александр.
– Нет, нет… Но, – промямлила хищница, загнанная в угол собственной жертвой.
– Тогда я пойду? – уточнил он, отступив от кресла замдиректора на шаг назад.
– Идите, – разрешила Изабелла.
Мужчина улыбнулся, прихватил со стола папку со своими отчетами и вышел из кабинета, плотно закрыв за собой дверь. Женщина тяжело вздохнула и расслабленно откинулась к спинке высокого кожаного кресла…»
Откинувшись к спинке плетенного кресла, Лада тяжело вздохнула и расслабленно прикрыла глаза. Лицо девушки озарила самодовольная улыбка; выглянувший наружу кончик языка шаловливо облизнул губы Лады.
* * *
Неоновый свет автомобильных фар неторопливо и внимательно ощупывал проселочную дорогу, пока не выхватил из темноты темно-серый забор искомого дома.
Остановив внедорожник бок о бок с вишневым английским купэ, молодой атлетически сложенный мужчина выбрался из теплого салона в прохладу лесной ночи. Невольно вздрогнув, он поднял лацканы вельветового двубортного пиджака и покрепче затянул на шее тяжелый вязаный шарф.
Чуть сдвинув на глаза однотонную с пиджаком, клетчатую кепи, мужчина обошел машину и достал из багажника картонную коробку из-под апельсин. Последняя была по-хозяйски плотно заполнена различными съестными деликатесами. Устроив коробку с продуктами подмышкой, он подтянул к краю багажника картонный ящик, многообещающе звякнувший стеклом бутылок.
Приветственно подмигнув пучеглазому «Мини Куперу» и прихватив букет алых роз, Иван захлопнул багажник «Джипа» и направился к калитке. В несколько широких шагов Иван измерил незначительное расстояние от забора до дачного домика и остановился, прежде чем войти в дом.
Он с наслаждением вдохнул лесное благоухание затянувшейся осени, щекотливо пахнущее коктейлем из сырости, грибов, жухлой листвы и соснового пряного аромата. Отворив незапертую дверь дачи, мужчина вошел внутрь.
– Лада? – позвал он.
Девушка не ответила, и мужчина прошел в кухню, оставив коробку с продуктами на столе. Затем, налегке, но с букетом цветов, ему пришлось пройти по всему дому, заглядывая то в одну дверь, то в другую, пока, наконец, он ни заметил желто-зеленый свет торшера, тускло льющийся с мансарды. Поднявшись по скрипучей лестнице, Иван снова окликнул подругу, но та по-прежнему хранила таинственное молчание.
– Лада? – произнес он, заглядывая в дверной проем спальни, и тотчас же прикусил язык.
Совершенно нагая, в одних только вязаных носках, девушка распласталась на ширoкой кровати лицом вниз. Ровное размеренное сопение свело возникшие ранее беспочвенные переживания к нулю: Лада крепко спала. Заботливо прикрыв ее соблазнительное, но безучастное к беседе тело пуховым одеялом, Иван аккуратно прикрыл дверь спальни.
Повесив