Так… Нет, лучше с Адамом Смитом: Адам Смит – антисемит. Ха-ха-ха.
Татьяна. Ха.
Онегин. Да. Какая-то скука… В России скука, а за границу – денег нет.
Входит пьяный Ленский, тащит под руку Максим Максимыча.
Ленский. Входи! Да входи, я тебе говорю! Здесь будем пить!
Максим Максимыч. Я-с… Я-с – не могу… Нет-с!
Ленский. Знакомьтесь, господа, – мой друг, Максим Максимыч!.. Из другого… из другого романа… По с-соседству… Садись, друг! Гостем будешь…
Татьяна. Фи!.. Надо ж так нажраться. Вызови его на дуэль, Евгений!
Онегин. Пустое.
Шлифует ногти.
Ленский. Кто это меня… н-на дуэль? (Онегину.) Ты, что ли?
Онегин (зевая). Пустое.
Ленский (Максим Максимычу). А. Это ты, значит, в гости пришел, выпил на халяву – и теперь хочешь главного героя… кокнуть. У-у! Дай я тебя поцелую!
Целует Максима Максимыча.
Максим Максимыч. Мне пора… пора уходить-с… там, значит-с, на Военно-Грузинской дороге мой монолог, а потом я, пожалуй… да-с… потом можно… стопарик-с… в хорошей компании… Пардон – бегу!
Убегает.
Ленский. Пардон… Тот – пардон, этот – пардон… Любим мы, значит, засорять… Ну? Сто раз приглашать?
Татьяна. Не буду.
Ленский. Ну – не будешь, и чёрт с тобой… Эй! Сосед! Как там… (Татьяне.) Как его?..
Татьяна. Вы уже четыре раза знакомились.
Ленский. Двинский!.. Нет… Беломорский!.. Снова не то… Уралов! Архангельский! Корелов!
Онегин. Ну, чего? Чего вы орёте?
Ленский. Давай выпьем, Корелов. На брудершафт.
Онегин. Мы уже пили.
Ленский. Да? (Задумывается.) Нет, сегодня я такого не помню.
Онегин (лениво). Мы с вами четыре раза пили на брудершафт. Больше я с вами целоваться не буду.
Ленский. А! Это почему?
Онегин. Я не люблю с мужчинами целоваться.
Ленский. А… Понял. Тогда мы с тобой выпьем, а целовать будем её.
Онегин. Её?
Оборачивается, разглядывает Татьяну. Та делает скучающее лицо.
Онегин. Что ж… Разве что от скуки…
Ленский. Ну а от чего же? От чего я пью, друг? Только что от этой… с-самой… с-суки…
Наливает. Влетает взмыленный Максим Максимыч.
Максим Максимыч. Не опоздал?.. Не люблю, знаете, если обещал-с… так обещал-с…
Ленский (смотрит бутылку). Нет, здесь на двоих рассчитано.
Максим Максимыч (чуть не плача). Как же-с?.. А я, так скать, бежал… Я, так скать, с человеком недоговорил… Вечно, так скать, попадаю в обман… Вы ж меня, мил сдарь, сами затащили в этот… роман-с!
Ленский. Ну что теперь? Ну, режь меня на части! А тут только на двоих… И то потому, что я один не употребляю. Так что – решайте.
Максим Максимыч. Нет, но это-с… как же так? Я, можно скать, летел с предвкушением… вот этой капельки первой, когда она на язык… ах! Да я ж умру!
Онегин (лениво). Решать-то надо из троих.
Ленский. Как-как? Из троих?
Онегин.